Другие (те, что вроде меня) растут несчастными созданиями, практически лишенными пола. Типаж — «свой парень». Они лазают вместе с мальчишками по деревьям и заборам, потом неумело курят в подворотнях вместе с товарищами по шалостям, а потом остаются одни. Они не понимают, что когда маленькие мальчики не берут таких вот маленьких девочек играть с ними в войну — это знак! Жизнь подсказывает дурехам, что те занимаются не своим делом и идут не по тому пути. Но они упорствуют. И некоторым даже удается доказать, что и в высоком искусстве игры в немцев и партизан они ничуть не хуже «пацанов». Они поражают воображение мальчишек трюками на велосипедах или роликах. Они ходят со сбитыми коленками и ободранными локтями, в раззявленных кроссовках и драных, но удобных джинсах. Им кажется, что они с парнями, с которыми выросли бок о бок — команда, что они едины, что они друзья. И даже первые ростки любви проклевываются в душах таких вот девчонок из этой старой, ещё детской дружбы.
А потом рядом появляется «прицесска»… И неожиданно парень, которого ты знаешь с пеленок, который совсем свой и наверно даже любимый (хотя сознаваться в этом сты-ы-ы-ыдно), вдруг отворачивается от тебя, как от фонарного столба и перестает видеть вокруг себя кого бы то ни было, кроме нее.
Сначала ты удивляешься — она же дура, и это так очевидно! После очередного ее особо «талантливого» высказывания ты даже поворачиваешься к нему, чтобы вместе посмеяться над ее глупостью и необразованностью… И понимаешь, что воспринимаете вы ее, скажем так, по-разному. Ну то есть совсем! Ты говоришь — она дура, он — она, конечно, наивна, но это так мило! Ты считаешь, что она им вертит, он — что она его так любит. Ты — что она расфуфыренная и раскрашенная кукла, у которой в голове одни шмотки и тусовки, он же уверен, что она — настоящая женщина. Бам-м-м! А я? Я что ль не настоящая?!! Искусственная что ль?!!
А потом он уходит вслед за ней, а она, мстительно усмехаясь и щуря подведенные глаза, оборачивается и бросает через плечо: «Еврейская морда!» Ну, Унгерн ведь! Типично еврейская фамилия… Это было бы смешно, если бы не было так грустно… Барон бы такого не спустил, но я же из других Унгернов!
Я ещё подросток, когда мой лже-предок становится вдруг невероятно популярен. В Интернете в изобилии появляются его биографии разных годов написания, полные мистических откровений и жестоких подробностей. Дальше всех в обличениях «кровавого борона», на мой взгляд, идет некто Цибиков. Автор очень подробно описывает расправы над евреями, красочно рисует картины того, как солдаты Туземной дивизии Унгерна, беря за ноги, разрывали детей на две половинки, а сам барон лично пытал, медленно сжигая на костре, пойманного на дороге случайного путника с целью выведать у него, где хранятся какие-то непонятные деньги.