Его рука в крови и только тут я понимаю, что его наскок на меня и наше падение на асфальт было совсем не беспричинным.
— Ты молодец. И спасибо, что Анну прикрыл. Во-время среагировал.
— Ждал. Вот и вертел головой.
— А чего ждал?
— Так того и ждал…
Исчерпывающе. Мужики стоят и через мою голову смотрят друг на друга.
— Я тебя знаю, — говорит вдруг Павел.
— И я тебя, — подтверждает Кондрат. — Вместе за краповым беретом на зубах ползли.
— Точно.
Мужики медлят еще мгновение и жмут друг другу руки. Как у них все просто! За каким-то там беретом вместе где-то ползали и все — друзья. Что это, кстати, за берет такой и почему за ним «на зубах» ползают? Надо будет дома в интернете посмотреть… Эх, далека я все-таки от народа! Совсем в своих исторических эмпиреях залеталась… Даже одичала.
— Господа, — дергаю обоих за рукава. — Господа, обратите на меня свои мужественные взгляды. Я все ещё тут, чуть ниже ваших подбородков. И ничегошеньки не понимаю.
— Да что тут, Ань, понимать? — это Кондратьев. — Стреляли…
Ну да. Стреляли. Сразу вспоминается «Белое солнце пустыни» и Спартак Мишулин в роли Саида. Интересуюсь осторожно:
— А кто?
— Да хрен его знает кто, — отрубает решительно Кондратьев. — Был бы он на машине — выцепили бы его в пробке. Но дураков нет. На мотоцикле, сволочь, прикатил. Усвистал между рядами — поминай, как звали.
— Нам бы поговорить, ребята, — твердо произносит Павел, и мы с Кондратом уставляемся на него. — Но только не здесь, если не хотим на весь день в ментовке с объяснениями застрять.
Кондрат кивает, соглашаясь, и мы перемещаемся в его джип, припаркованный неподалеку, прямо под знаком «Остановка запрещена». Кондрат первым делом лезет под сиденье и бросает Павлу на колени какой-то пакет. Как выясняется с бинтами и всякой там перекисью с йодом.
— Сам справишься или помочь?
— Нормально. Справлюсь.
Павел начинает заниматься своей «царапиной», которая мне кажется ужасной кровавой раной. Пока бинтует нет-нет да посматривает на Кондратьева:
— Ань, это ведь и есть твои «умные люди», ведь так?
Киваю настороженно.
— Честно говоря, не ждал от тебя. Думал — мышь канцелярская, учителка какая-то… Ошибочка вышла.
Хорошо его понимаю. Сама от себя такого не ждала! Опять звонит телефон. На этот раз у Кондратьева. Это Стрельцов.
Вскоре он присоединяется к нам и занимает свободное место сзади. Еще раз уже для него пересказываю ситуацию.
Стрельцов ориентируется тут же. Поворачивается к Павлу:
— Сегодняшние пострелушки — часть той самой задницы, в которой ты оказался?
— Наверняка. Или уж совсем дикое совпадение, в которое верить — себя не уважать.