— Вас боюсь и уважаю, — признался Герхарт Гнед. Он приказал своим людям спрятать клинки и удалиться. — Других — просто боюсь. Вы сами учили, что осторожность в нашем деле никогда не вредила. С инспекцией пожаловали?
— Ни разу не был в твоем заведении, — усмехнулся Лориани. — Но прибыл за другим — нам надо переждать ненастье. Застала на улице врасплох.
— Пройдемте наверх, — доброжелательно сказал хозяин дома и стал подниматься по лестнице. — Могу предложить отличное вино, клиенты от него в восторге.
Подумав немного, Фибус ответил:
— Нет, пожалуй. Меня устроит обычный черный чай.
В уютном вестибюле на втором этаже они устроились в креслах. Стены украшали искусно выполненные барельефы, свезенные сюда со всех уголков Разделенного мира: в одних угадывалась рука мастеров Аданайских, в других чувствовалась сила и стремительность художников Биндона — это удивительно, но на пороге пустыни таковых водилось немало; несколько широких табличек пущенных по периметру на уровне глаз демонстрировали раскрепощенность Хатала.
Принесли чай, и Фибус с удовольствием прикоснулся губами к горячей чашке. Он пил молча, поглядывая то на Арно, застывшего у перилл — его подчиненные остались на первом этаже, то на Герхарта. Он тоже тянул ароматный напиток, не решаясь первым начать разговор. Хозяину подворотен хотелось отвлечься от дел и мыслей, что жужжали в голове подобно рою болотных мух, однако сделать это было не так уж просто: он все еще боролся с искушением совершить опрометчивый поступок — выбежать из дома, вернуться к магазину, где оставил Мартину, и попытаться попасть внутрь. От осознания, что с ней может произойти несчастье, становилось не по себе.
Он уговаривал того, второго, скрытого под задубевшей шкурой видавшего виды старика: «Так надо. Иного пути нет!», но все его попытки восстановить душевное равновесие пропадали втуне. Фибус чувствовал, еще немного и он будет готов отдать приказ Арно на возвращение в Швейный тупичок.
Чтобы хоть как-то отвлечь себя от крамольных мыслей, спросил:
— Что у тебя приготовлено на случай, если непрошеные гости не уходят добровольно?
— Как вы? — спросил Герхарт. Не хотелось ему открывать этот секрет даже своему патрону.
Широко раскрыв глаза, он вдруг заерзал на месте. Осознал, видимо, что поторопился и сдерзил — совсем запутался мальчишка.
— Вы всегда самый желанный гость в моем доме, — приложив руку к груди, горячо заверил Гнед. Чай расплескался, заляпывая щегольский пиджак темными пятнами. — В конце концов, он более Ваш, чем мой. Отдан во временное пользование щедрой рукой Хозяина подворотен, не спорю… Но по-прежнему — Ваш.