Неудачник, попавший в руки бандитов, не сдавался, чем еще больше раззадоривал окружившую его публику. Его смяли, шутя, повалили на землю. «Сам виноват, — подумал Фрид. — Зачем на улицу соваться, когда не видно ни зги?»
Свернул, ориентируясь на нюх — ищейки от такого удара по носу, скорее всего, потерялись бы, надолго выйдя в запас. За углом из старого раскрошившегося кирпича притаился смрад гниющего мусора. Он столбом поднимался от пропитанной зловониями земли к крышам зданий, нависших над баками низкорослыми великанами. Над прямым, как стрела, проулком змеями струились испарения; пространство стало плотным, будто кисель. Оно нисколько не продувалось.
Меж двух ржавых бачков отыскал Иглао. Пришлось растормошить его — засыпал. И никакая угроза жизни — реальная, надуманная ли — не заставит его пошевелить хоть пальцем. Только пинки и зуботычины. После нескольких оплеух как будто пришел в себя. Зажав чувствительные носы, они рысцой двинули дальше.
Рики бежал впереди, обнажив меч. В тесных и извилистых кварталах бедняков он мог не опасаться стражи. Дурная слава подворотен надежно отпугивала всякого законопослушного гражданина, а охранявших его покой солдат, в том числе. За порядком в неблагополучном районе Сар-города следил Фибус Лориани, которого люди за глаза прозвали «Выворотнем». Нес он это бремя, по слухам, с достоинством. Ничуть не хуже прежнего Хозяина, чьим преемником стал после скоропостижной кончины последнего.
Когда на глаза попалось крыльцо одного из многих борделей, Рики Фрид остановился. Прошептал:
— Дрок?
Привалившись к облезшим дверям спиной, на входе дежурил вышибала.
Рики не доверял совпадениям: да, на болоте они случались не раз, и принимались наемниками, как должная частичка удачи, которой так недоставало в самых западных гарнизонах, у Вонючей хляби…
Но здесь, на одной из сотен улиц Сар-города…
Сделав голос повеселее, сказал:
— Дрок, неужели ты?!
— Как видишь, — радушно ответил тот. Тоже признал. — Давненько не виделись, Фрид.
— Ты что здесь забыл? — с подозрением поинтересовался Рики. Времени у него оставалось мало, но перед тем, как сделать главное, он должен выяснить кое-что. — Из дома не выгнали еще?
— Работаю, а как иначе? — смутившись, ответил Дрок. — Жена ворчит, конечно, но я другого не умею. Сам знаешь, какая она у меня упрямица… Пропустим по кружке?
— С радостью, но есть у меня незавершенное дело. Как только разберусь — не забуду старого друга.
— Помощь нужна? — Дрок окинул взглядом вынырнувших из пыли людей. Дольше всего рассматривал Иглао — черная шерстяная накидка обвисла и перепачкалась в пыли, украсившись грязно-коричневыми разводами.