Фибус знал, что бесполезно рубить головы восставшему против него многоликому чудовищу, и потому лихорадочно искал его сердце — центр смуты.
В тот день ему предстояло заручиться поддержкой Головы. Официальная власть смотрела на Лориани настороженно: в Ратуше слышали о завещании, но до сих пор не могли поверить в добрую волю Хозяина. Бывший смотритель рынков, с их точки зрения, никак не подходил на отведенную ему роль.
Он прогуливался вдоль Ивовой — сулившая долгие жаркие переговоры встреча в Ратуше должна была начаться только через час, когда заметил двоих из свиты Кариссая. Это было, по меньшей мере, странно. Его ребята обычно терлись у базарной площади, зашибая звонкую монету у простодушных приезжих зевак, и в этом районе без указа сверху старались не появляться.
Оглядываясь по сторонам, они зашли за угол дома.
Фибус мог бы отдать распоряжение проследить за ними, а, быть может, для неспешной ночной беседы и вовсе — доставить после переговоров к себе, но решил, что информация, почерпнутая в естественных для этих двоих условиях куда ценнее полученной под давлением в стенах сырого подвала.
Стоило им скрыться из виду, дал знак охране следовать за ним. Перехватив удобнее трость, чтобы не шумела о камни — в ней на непредвиденный случай скрывался трехгранный стилет длиной в локоть, спешной походкой направился к палисаду, сплошь увитому задеревеневшими побегами плюща. В окнах дрожали отсветы зажженных масляных ламп.
У колючего куста свернул в неприметную арку и оказался в огороженном высоким забором дворике. На веревках висели мокрые еще простыни и мужское белье. За вторым рядом ему повстречалась женщина в мокром переднике с тазиком тряпья в руках, который она намеревалась уже громко уронить на землю. Арно, следовавший чуть поодаль, подхватил ношу. Другой, кажется его звали Квол, — зажал рот хозяйке. Приложив к губам палец и отвесив женщине горсть медяков за молчание, Фибус прошел мимо.
Надеясь, что не ошибся с выбором места — благо, знал улицы города не хуже линий на своих ладонях, — обошел пересохший колодец по левой стороне, сделал несколько шагов к отхожему месту. В ноздри ударила кислая вонь. Кажется — здесь… Перед ним была грубо сложенная кирпичная кладка. Он чувствовал, те двое должны быть неподалеку, по другую сторону преграды. Остановились в тупичке подсчитать вечерний улов. Прислушался — и правда, обсуждают что-то, уверенные в отсутствии слежки. И ничуть не стесняются в выражениях.
— Эк, ты знатно его отделал, да-а… — говорил один. — Только б нож на твоем месте я доставать не стал…