Планы приходилось менять на ходу. Приказав Арно привести эту парочку после переговоров с Головой, Фибус Лориани — отныне «Выворотень» — вышел на улицу. На город опустилась ночь, газовые фонари разгорелись в полную силу, людей в вечерних нарядах прибавилось. Протарахтела мимо, выпуская клубы дыма из высоко задранной трубы, повозка без лошадей, ведомая паровым движителем. Он слышал об изобретении, выпущенном железнодорожной мастерской в прошлом месяце, но собственными глазами видел этакое чудо впервые. Приняв самый простодушный вид, направился вверх по улице. Охрана во главе с Арно в те лихие дни не отставала от него ни на шаг…
Отстранившись от тазика — нутро болело и взывало о бережном отношении к себе, Фибус сходил в ванную и отмокал там битый час, пока в голове не прояснилось. На спинке стула висел свежий халат и полотенце. Мартина на глаза старалась не попадаться: из коридора доносились ее строгие окрики, какими она обычно подгоняла нерасторопную прислугу.
…Он помнил, как воротили носы тогда на приеме у Головы, где собрались владельцы окрестных земель — успел-таки пропитаться благоуханием черного двора. Дамы, благочинно прикрываясь веером, морщили маленькие носики, господа всем видом старались показать, что не замечают тонкой изысканной вони, исходящей от его выглаженного сюртука и ботинок.
Несмотря на холодную, полную фальши и наигранных участливых взглядов, встречу, ему удалось найти компромисс. Пошел на уступки, договорился о мзде, в обмен получил гарантии невмешательства Стражи в междусобойчики ночных бродяг.
А после, стал прочесывать частым гребнем дворы и переулки Черного города. Крови тогда пролилось немало.
К прозвищу, значение которого можно было вывернуть и так и сяк, он постепенно привык. Не любил только, когда забывшись, кто-то из подчиненных напоминал о нем вслух. А за глаза — пусть называют — не страшно. В конце концов, он не способен контролировать абсолютно все стороны их жизни. Главное, чтобы дела соответствовали принесенной ему клятве верности…
Закончив с водными процедурами, Фибус позавтракал в саду и вновь вернулся к работе. Шла она абы как. Мысли постоянно возвращались к троице, которую он отбирал лично.
Два профессионала с разными возможностями и ответственным подходом к решению нетривиальных задач, и один козел отпущения, который, впрочем, тоже не пальцем деланный. В жизни порой случаются чудеса. Кто знает — может, и ему свезет.
Васер Лау происходил из небогатой семьи сапожника. Детство провел в общении с дворовой шпаной, зачастую оставленной без призора. Они обитали у рынков, заглядывали и в Швейный тупичок, облюбовали вокзал, зарабатывая на карманные расходы мелкими кражами. Потом подросший пацан засветился у ипподрома, где Фибус и приметил его. Тощего, тонконогого, но шустрого и легкого на язык. Его сметливость пришлась Лориани по вкусу — оттого и приблизил к себе, сначала выдавая краткосрочные, не слишком-то и важные поручения. Со временем планомерно повышая их значимость, помог поверить в себя. Он был уверен, что ценные кадры нужно растить самому, с младых ногтей приучая к ответственности.