[Год 1263. Август, 18; Третий час.]
Деревенька моя, порты с заплаткою.
Приезжай ты ко мне, моя сладкая!
-- Тимур Шаов. Деревенька
До полудня было ещё далеко, но солнце уже начинало жарить вовсю и воздух над накаляющейся землёй начинал дрожать. До совсем уж адской жары ещё часа два, но уже сейчас вне укрытий было некомфортно. Выбравшись из полумрака мастерской, я невольно прищурился от яркого света. Благодать тут всё-таки, несмотря на жаркий август, благодать. У нас даже в пределах одной страны: где - слишком знойно, где - слишком холодно; где - слишком мокро, а где - слишком сухо. А вот так, чтобы как вот тут, вот так комфортно, так и не найдёшь. Да и на всей планете таких мест, как Италия, почти нет. Мягкий климат. Глубокое, синее небо. Изумрудные холмы кругом. Всё броское и контрастное, как гуцульская свадьба, сочное, презирающее скромные полутона привычного умеренного климата. Всё словно напоказ. И ведь не надоедает, почему-то.
По двору гулял слабый ветерок, не способный отогнать жару. Где-то слышалось вопросительное и робкое "бе-е?", на что следовало авторитетное и увесистое "ммм-му!" По-деревенски пахло свежескошенной травой, вином, молоком, хлебной корочкой и, гармонично, навозом. От листвы винограда и деревьев, от жердины над колодцем, от прислонённого к стене колеса на землю ложились чёткие, словно нарисованные тени. У стены дома напротив в уютной прохладе под навесом удобно устроился ди Тавольи. На столе перед ним стояла объёмистая деревянная миска и здоровенный кувшин. К кувшину прилагалась литровая кружка. Глядя, как рыцарь таскает что-то из миски в рот, я понял, чего мне в жизни не хватало: калорий. Желудок громко потребовал восполнения утраты, и я устремился к миске, беспардонно наплевав на местный табель о рангах, согласно которому и имя моё было никак, и место было не за одним столом с рыцарями. Ди Тавольи покосил на меня блестящим глазом сквозь приоткрывшиеся веки, как кот на обнаглевшую мышь, но ничего не сказал. В миске был сыр, больше похожий на творог, а вот пил рыцарь, как и можно было предположить, не молоко. Впрочем, что бы он ни пил, второй кружки предусмотрено не было, и если на моё вторжение в его миску с сыром рыцарь никакого внимания не обратил, то сомневаюсь, что моя попытка отобрать у него кружку оставила бы его столь же равнодушным. Смолотив всухомятку остатки сыра, я почти с тоской кинул взгляд по сторонам, в надежде, что вот как раз сейчас мимо будет проходить крепенькая селяночка с крыночкой молочка. Но увы, по двору даже куры не ходили, что тоже плохо, ибо сыра было до обидного мало, а куры - это не только пух и перья, но ещё и яйца, а яйца, господа... яйца - это яйца. Это наше всё. В том или ином виде их все ценят. И взрослые и дети, и мужчины и женщины. Есть такие, что готовы содержимое яиц в сыром виде высасывать. Ну, так-то я предпочитаю омлетик с ветчинкой, помидорчиком, сладким перчиком, сверху пармезаном толсто посыпать... сытно, вкусно, красиво. Но можно, можно и сырыми, тут от ситуации зависит.