Вскоре, весь в пыли, прискакал посыльный, казавшийся (а может, и бывший) ещё более уставшим, чем строевые воины.
- Мессер Бокка, вас к сотнику.
Посмотрев направо, Бокка действительно обнаружил своего непосредственного командира на положенном ему месте, во главе его личного десятка.
- Гано, - он подозвал своего друга. - Принимай пока команду. Я к сотнику.
Гано глянул на посыльного, на Бокку, молча кивнул. Бокка тронул поводья и они с усталым посыльным двинулись бок-о-бок.
- Что-то стало известно? - обратился полусотник к молодому дворянину.
- Наоборот, - тот пожал плечами. - Всё ещё больше запутывается. Кажется, никто ничего не понимает. Битва ещё не началась, а уже идёт не так, как задумывалась.
- У них, - Бокка показал подбородком. - Обнаружились подкрепления?
- Вроде за Монсельволи и за Арбией видели какие-то отряды, но кто и сколько - неизвестно, - посыльный большего не знал и Бокка прекратил расспросы. Не стал и спрашивать о цели вызова: до сотника несколько шагов, сейчас сам узнает.
Мадиано Буонконте первым кивнул Бокке, который в ответ вежливо поклонился в седле. Сотнику было уже за пятьдесят, был он лыс и полноват, если не сказать грузен, но, по слухам, всё ещё силён и не дурак подраться. Верхом он держался уверенно и доспех на нём вовсе не выглядел нелепо, как на некоторых молодящихся престарелых рыцарях. Рядом с ним на приметном вороном жеребце в жёлтой попоне, выделяясь ярко-алым сюрко, гарцевал один из молодых Пацци, Якобо, который по жизни приходился ему зятем, а тут, на войне, знаменосцем. Именно к Пацци отошли земли дельи Абати в контадо Пульчедальо. Вполне возможно, что именно Якобо, женатый на старшей дочери Мадиано, получил виллу, где родился Винче. Винче... Кьяра с самого начала была уверена, что первенцем будет мальчик, и, когда они выбрали имя (вопреки обычаям - сами), говоря о будущем сыне называла его не иначе, как Винченцо дельи Абати. Как она гордилась сыном, обещавшим стать утончённым, благородным рыцарем. Лучшим из лучших. Самым прекрасным во всей Италии, разумеется. Поэтому и имя было так важно: имя зачастую предшествует человеку, и по нему составляют представление за глаза. Имя её сына должно было быть таким же совершенством, как и сам её сын. И оно им было. Винченцо дельи Абати. Кьяра была попросту влюблена в эти звуки...
Бокка улыбнулся и кивнул знаменосцу. Тот не был причастен к убийству Винче. Да и земли эти... какая разница, кто их получил? Не этот, так кто-то другой. Да, Кьяра, не знавшая в своей ненависти границ, не улыбнулась бы, не кивнула. Не сдержала бы ни обиды, ни гнева. Но она - женщина.