- Мессеры, - попытался я смягчить ментов. - Мой спутник ранен, нельзя ли поаккуратней? Мессер Уберти, наш патрон, человек небедный, и хорошо отблагодарит тех, кто поможет его людям.
- Мессер Уберти, значит, - хмыкнул сержант. - Вот, значит, как. Иди давай. Без разговоров. Там разберутся.
Что-то мне в его тоне не понравилось. Так на уважаемое имя не хмыкают.
Хорошо, Фиренца все же не мегаполис - тащиться было не далеко, всё в центре, всё под боком. Уже через несколько минут, миновав обширный внутренний двор и обменявшись короткими приветствиями с часовыми, нас ввели, а лучше сказать втащили в каменное здание с зубчатой крышей и типичной квадратной башней. Местная кутузка, в которой нас заперли, оказалась в полуподвальном помещении, была скудно освещена небольшим зарешеченным оконцем под потолком, и из мебели, естественно, имела только жалкую кучку соломы на полу. Устроив потерявшего сознание Гвидо насколько мог удобнее, я осмотрел его рану в левом подреберье. Я не хирург, конечно, но, хотя рана была чисто колотая и на вид небольшая, она сильно кровила и могла быть глубиной хоть до почки. Гвидо дышал мелко и часто. Это мне тоже не нравилось. Пульс еле прощупывался. Короче, время вызывать скорую. Я поколотил в крепкую дверь, крича так громко, как мог, надеясь, что услышат не только те ментяры позорные, которые нас взяли, но и кто-нибудь погуманнее:
- Помогите, Гвидо умирает! Позовите врача! - ну и всё в том же духе, пока, минут через пять, в окошке не появилась хмурая морда.
- Чего орёшь?
- Врача нужно, очень быстро! Гвидо умирает!
Морда заглянулa глазом в кутузку, обнаружилa Гвидо на полу, подумалa, и равнодушно выдохнулa:
- Ничё, небось, не помрёт.
Я хотел возразить, но уже было некому. Тогда я принялся орать по-новой, и это-таки помогло: дверь открылась, и вошла та самая морда, теперь в полном комплекте, с туловищем, ногами, и руками. И, едва открыв дверь и увидя меня, эта тварь с размаху саданула мне кулаком прямо по обгоревшей стороне лица. Мир сверкнул напоследок, успел кувыркнуться, и померк.
Вряд ли я провалялся в отключке очень долго - за окном ещё не стемнело - но, когда я очнулся, Гвидо уже умер. Ему, скорее всего, никакая мед помощь, доступная в этом веке и не помогла бы, но кем нужно быть, чтобы даже не попытаться помочь? Даже пальцем своим ленивым не пошевелить? Суки. А ведь мы даже не преступники. Просто попросили помощи. В следующий раз услышу о христианской любви к ближнему - дам брехуну в морду. Откуда столько скотства, чтобы бросить умирать ребенка?
От удара тюремщика едва зажившая кожица лица лопнула, и кровь все еще стекала на холодные камни пола. Хотелось пить. Я привалился к стене. Перед глазами поплыло. Сотрясение, гад, мне сделал. Но своего он добился - кричать меня уже не тянуло, он может спокойно доспать свою смену.