В Саласпилсском лагере большой популярностью пользовались стихи Яниса Логина — фрагмент из поэмы «Последний бой». Это стихотворение заключенные часто декламировали в бараках.
Завтра будет солнце
Радостно светить.
Это наша доля —
Новый день творить!
Мы стальною мощью,
Верностью сильны:
Новый мир грядущий
Мы ковать должны!
Строим жизнь и знаем:
Свет придет в сады.
Пусть в труде устанем,
Мир пожнет плоды.
В сердце бьется радость,
Солнце всходит выше:
О победе нашей
Все же мир услышит,
Мир, который в рабстве
Сотни лет держали,
Голодом томили,
Били и пытали,
Чей в оковах разум
Палачи давили,
Огненное сердце
Кровью обагрили.
Но напрасно нечисть
Нам могилу роет,
Все ж навстречу солнцу
Мир глаза откроет!
Это наша доля —
Наш последний бой,
Хоть и не увидим Солнце над землей
[18].
9. Трифилий Лакомка был одним из организаторов движения сопротивления в Сауриешских каменоломнях. Этот верный друг и товарищ за свою короткую жизнь пережил немало. Об этом свидетельствовали два широких шрама на его лице.
После вероломного нападения фашистов Т. Лакомка уходит из Риги как гвардеец. В Видземе около одного хутора происходит стычка с противником. Трифилию пуля пробивает грудь. Он падает около сарая. Сарай загорается, но у раненого нет сил подняться и отползти в сторону. Огонь уже жжет лицо, вот-вот воспламенится одежда. В этот момент к раненому подходит немец и из винтовки стреляет ему в голову…
И все же Трифилий выживает! Когда враг уходит, крестьяне раненого парня, который еще дышал, отвозят в больницу. Сильный организм побеждает смерть.
После выздоровления Т. Лакомку заключают в тюрьму. Парня безжалостно пытают и бьют. Потом его отправляют в Саласпилс.
В Саласпилсе Лакомку посылают на самую тяжелую работу он колет камни в Сауриешских каменоломнях. Но не только камни. Он пытается порвать оковы неволи — начинает изготовлять гранаты и готовить заключенных к восстанию.
Он умер как герой. Изверги снова ничего не добились. Своих друзей» с которыми вместе делал гранаты, Лакомка не выдал.
10. Блум был резчиком по дереву. В специальной мастерской, оборудованной по распоряжению коменданта Саласпилсского лагеря Никкеля, он мастерил красивые портсигары, шкатулки для рукоделия и другие сувениры.
Особенно усердным «заказчиком» был сам начальник гестапо и СД Ланге. Шесть месяцев Блум должен был вырезать свадебный подарок жене Ланге — целую коллекцию.
— Постарайся, — поторапливал Ланге, — если справишься с заданием — будешь свободен.
Блум работал день и ночь. Заказ был выполнен в срок.
Ланге сдержал слово. Блума из заключения освободили.