— Это доктор Делавэр. Наш консультант-психолог.
— Да-да, — без всякого выражения произнесла она.
— Доктор, это наши свидетели: мисс Таня Стрэттон и мистер Пол Ульрих. Еще раз благодарю вас за то, что согласились приехать. Премного благодарен.
— Да что вы, какой вопрос, — сказал Ульрих, мельком взглянув на свою подругу. — Вот только не знаю, что мы сможем добавить к уже сказанному.
Глаза и половина лица Тани Стрэттон были скрыты очками. Ульрих начал было улыбаться, но остановился на полдороге. Усы распрямились.
Он пытается изобразить спокойствие после того, что им пришлось пережить. Ей все равно. Типичное различие между мужчиной и женщиной. Я попытался представить себе, что они испытали, заглянув в фургон.
Женщина поправила очки.
— Не могли бы мы быстрее покончить с этим?
— Разумеется, мэм, — заверил ее Майло. — Во время нашей предыдущей встречи вы не вспомнили ни о чем необычном, но иногда по прошествии некоторого времени люди…
— К сожалению, в нашем случае это не так, — оборвала его Таня Стрэттон. Она говорила тихо, в нос, по-калифорнийски растягивая слова.
— Вчера вечером мы заново все перебрали, так как готовились увидеться с вами. Увы, ничего.
Пожав плечами, она посмотрела вправо. На то самое место. Ульрих обнял ее за плечо. Таня не сопротивлялась, но и не стремилась в его объятия.
— Пока что наши фамилии не упоминались в прессе, — сказал Ульрих. — Надеюсь, это так и останется, не правда ли, детектив?
— Скорее всего, — подтвердил Майло.
— Но полной уверенности нет?
— Я не могу вам этого обещать, сэр. Сказать по-честному, в таком деле трудно загадывать что-либо наперед. Если мы поймаем того, кто это сделал, возможно, понадобятся ваши показания. Лично я не собираюсь вас впутывать. Для нашего департамента чем меньше мы обнародуем, тем лучше.
Ульрих прикоснулся к узкой полоске кожи между половинками усов.
— Это еще почему?
— Контроль за информацией, сэр.
— Понимаю… ну да, разумно.
Он снова посмотрел на Таню Стрэттон. Та, облизнув губы, сказала:
— По крайней мере, вы честно признались, что не сможете обеспечить нашу безопасность. Вам удалось узнать что-либо о том, кто это сделал?
— Пока ничего, мэм.
— Впрочем, если бы вы и узнали что-то, то все равно не сказали бы нам, верно?
Майло улыбнулся.
— Пятнадцать минут славы, — сказал Пол Ульрих. — Впервые эти слова произнес Энди Уорхол[2], и что с ним случилось!
— А что? — спросил Майло.
— Лег в больницу на пустяковую операцию, а покинул ее вперед ногами.
Стрэттон, резко повернув голову, блеснула очками.
— Я только хотел сказать, дорогая, что от популярности дурно пахнет. Чем скорее это для нас закончится, тем лучше. Вспомни принцессу Ди — если уж о том зашла речь, вспомни доктора Мейта.