Джоанна насильно откармливала себя словно гуся. Становилась все жирнее и жирнее, в то время как Бекки превратилась в тощий скелет.
Джоанна тоже презирала себя.
Стейси, безосновательно считавшаяся проблемным ребенком, осталась вне круга. Эрик, приехавший к матери, чтобы ухаживать за ней, вероятно, знал больше. Что рассказала ему Джоанна? Едва ли она призналась ему в своем грехе; скорее всего, просто сказала, что совершила поступок, за который Ричард ее не может простить.
— В конце концов, она совершенно правильно поступила, черт бы ее побрал, — с ненавистью прошипела Джуди.
— Она хотела, чтобы вы всё видели — это была ее последняя попытка попросить прощения.
Джуди пожала плечами. Провела пальцем по губам.
— А теперь уходите, Алекс. Я говорю серьезно.
Остановившись в дверях, я обернулся.
— Несмотря на все то, что Джоанна сделала вашей семье, вам ее семья была небезразлична. Вот почему вы направили Стейси ко мне.
— Это была роковая ошибка.
— Кто еще знает? — спросил я.
— Никто.
— Даже врач, занимавшийся с Бекки?
— Да, мы с Бекки пришли к выводу, что она сможет получить психологическую помощь, не вдаваясь в подробности. И не говорите мне, что мы поступили неправильно, потому что это не так. Сейчас Бекки совсем поправилась. Собирается поступать в медицинский колледж, изучать психологию. Случившееся осталось в прошлом, Алекс. Бекки стала сильнее — научилась состраданию. Из нее выйдет отличный психолог.
Я повернулся к двери.
— Алекс, вы тоже ничего не знаете. Этого разговора не было.
Я взялся за ручку.
— И вы были правы, — добавила она. — Я постараюсь, чтобы наши жизненные пути больше никогда не пересекались.
За две недели до Рождества я позвонил в управление ФБР и, не надеясь на удачу, спросил, могу ли поговорить со специальным агентом Мэри Донован.
Меня тотчас же с ней связали.
— Добрый день, доктор Делавэр. Чем могу служить?
— Я просто хотел узнать, есть ли у вас какие-нибудь успехи в поисках доктора Фаско.
— Что вы понимаете под словом «успехи»?
— Ну, вы его нашли? Помогли ему?
— Вы это серьезно?
— Насчет чего?
— Насчет того, чтобы ему помочь. Как будто у нас лечебница или что-то похожее на нее.
— Ну, нельзя забывать о чувстве товарищества, — сказал я. — Об уважении к былым заслугам доктора Фаско. Он никак не проявлялся?
Длительное молчание.
— Послушайте, — наконец сказала Донован, — я ответила вам только потому, что решила, что вы передумали. Но, как оказалось, я лишь напрасно потеряла время.
— В каком смысле передумал?
— Решили сотрудничать с нами. Помочь нам найти Фаско.
— Помочь? — усмехнулся я. — Как будто у меня лечебница или что-то подобное.