Как я уже не раз говорил, до Перекраски у Красноблока была собственная, автономная система жизнеобеспечения. А на пользование импортной дыхсмесью был наложен строжайший запрет, за незаконное хранение Гринов в два счета отправляли в Заколоченную лоджию, где валютчиков перевоспитывали честным каторжным трудом. Впрочем, подавляющее большинство стройбанов не имело даже отдаленного представления, каковы они, эти самые Грины, на вкус. Откуда нам было знать?
Конечно, для оперативных нужд в Спецхране при Комитете жильцов-соглядатаев имелся приличный запас скрытно доставленной через ССанКордон дыхсмеси. Ею пользовались для подкупа чиновников из Западного крыла, брать нашу дыхсмесь они категорически отказывались из опасений, что ее выявят по запаху, и тогда за взяточничество доведется отвечать перед Мамой Гуантанамамой. Кроме того, воздух Пентхауса требовался нашим оперативникам для тренировок. Они приучались к нему, чтобы потом, на ответственном задании родины, вдруг не случилось головокружений или диатеза. Это была далеко не лишняя предосторожность.
Но, повторяю, обычные, штатные стройбаны, понятия не имели, чем дышится Грин. Да мы и личных баллонов в глаза не видели. Они нам были ни к чему, воздух нагнетался в казармы централизованно. Ударникам, конечно, полагалось чуть больше остальных, в соответствии с принципом «каждому по труду», но, он, как правило, осуществлялся исключительно на словах. Его было сложно реализовать в быту чисто технологически в условиях централизованного воздухоснабжения. Бывало, ударнику разрешалось постоять на почетной тумбе прямо под раструбом, из которого в казарму струилась дыхсмесь. Многие скромничали и не делали этого. Тем более, что соседи имели нескромность посмеиваться над выскочками. Ишь, дескать, на тумбочку залез, воображает себя лучше других. Такая вот, не самая лучшая традиция, доставшаяся в наследство от пращуров-сидней.
Вообще говоря, остается признать: любые попытки хоть как-то стимулировать ударный труд чем-то кроме бича, редко, когда оборачивались в Красноблоке успехом. Общедоступный, гарантированный по Уставу воздух, считался достоянием всех прописанных в казармах стройбанов. Его подачу называли одним из важнейших завоеваний Мраксизма. А на всяческих льготников смотрели косо. В реалиях это оборачивалось удручающей уравниловкой и пренебрежительным отношением к труду. А что толку, вкалывать как фафику, если все равно получаешь вознаграждение наравне с лодырями? Конечно, если в отдельном стройотряде поддерживалась образцовая дисциплина, и ударники, соответственно, составляли большинство, вся казарма переводилась на улучшенное воздухоснабжение. При таких раскладах с прогульщиками и тунеядцами, пытавшимися бить баклуши, ударники разбирались сами, по-свойски. Окружали после смены вечерком, брали в кружок Умелых рук, и совестили, как правило, без ног, пока прогульщик не брался за почки, а, затем, и за голову. Этом метод перевоспитания был действенным, пока ударников было много. Но, поскольку, после смерти Отца и Учителя стройбанов, число ударников неуклонно сокращалось, а количество раздолбаев, напротив, росло, он вышел из употребления в конце концов. Когда бездельники составили подавляющее большинство, ударников стали презрительно звать шабашниками, преследуя за так называемые нетрудовые доходы. Давление по отсекам выровнялось. Начался Застой воздуха…