– Ты метаешь ножи? – Ниночка почему-то сильно удивилась.
– Метать-то их может каждый – усмехнулся я – но метать так, чтобы они попадали в цель и вонзались, вот это гораздо сложнее. Ну так вот, метаю ножи я очень недурно. Все, что можно метнуть, все, что втыкается в цель – для меня не проблема. И тут принцип тот же – ты бросаешь, мозг контролирует, направляет. Метнула нож двадцать тысяч раз – вот ты уже и попадаешь куда надо.
Ниночка потрогала револьвер, который лежал перед ней на столе, повернулась ко мне, покусала губу и чужим, глухим голосом сказала:
– Они хотели, чтобы я тебя убила.
– Но ты отказалась – равнодушно пожал плечами я – И тогда они ограничились тем, что ты будешь постоянно их информировать: что я делаю, где бываю, о чем говорю. Так?
– Так – Ниночка всхлипнула – Иначе бы они меня не выпустили! Я дала подписку!
– Что они тебе про меня рассказали?
– Что… что ты не хочешь возвращаться домой. Что тебя завербовали американские спецслужбы, но если ты вернешься – тебя простят и все забудут. Что я должна сделать все, чтобы ты вернулся в Союз.
– А чем обосновали мое убийство?
– Сказали, что если не будет успехов, что если я увижу, что ты работаешь против родины – я должна тебя убить. Но я сразу сказала что делать этого не буду.
– А они что?
– Ты знаешь, самое интересное, что… ничего. Они будто ждали такого ответа. Даже не удивились. Взяли с меня кучу подписок, а еще сказали, что если я не буду сотрудничать, маме будет очень плохо. Ее выгонят с работы. А может даже и посадят – за пособничество предателям родины.
– Каким предателям, черт подери?! Что за глупости?
– Раз я не хочу сотрудничать, значит автоматически становлюсь предателем родины. А мама мне помогает. Вот и…
– Чушь собачья! Это не 37-й год. Тебя просто пугнули.
Мы помолчали, а потом я спросил, в общем-то уже зная ответ:
– Ты ведь могла меня убить. Например – сейчас. Выстрелила мне в затылок, и все. Никаких проблем. Случайный выстрел. Такое бывает. Тебя бы выслали, на родине наградили, может даже квартиру бы дали. Новую. Это легко – подняла ствол, нажала на спуск, и… все. Не думала об этом?
– Кем ты меня считаешь? – губы Ниночки прыгали, она едва выговаривала слова – Ведь я люблю тебя! Может ты и правда запутался в чем-то, может ты не понимаешь что делаешь, но я все равно буду с тобой!
– Чтобы освещать мою деятельность? – криво усмехнулся я.
– Иначе меня просто бы не выпустили. А я должна была быть рядом с тобой.
– Зачем?
– Я же сказала – я люблю тебя! И я на все бы пошла, чтобы быть рядом с тобой! А эти все подписки… чушь собачья! Не буду я ничего писать! И звонить им не буду! Пошли они к чертовой матери! Ты бы знал, сколько они у меня крови выпили! Спрашивали, спрашивали, спрашивали… да все с подковыркой, все эдак с хитрецой – мол, скрываешь! Дошли до того, что начали узнавать, как мы с тобой… ну… в постели! Я не выдержала и матом их! Я матом не ругаюсь, а тут… сама не знаю, как вырвалось – обложила их как грузчик. Они были очень удивлены. Думала – побьют меня. Но не били. Только грозились.