Он улыбнулся самой широкой улыбкой. Знавшие Линьковича люди в этот момент залезали в окопы, надевали каски и начинали бояться.
— Послушай, Федор, я бы очень советовал тебе либо крайне просто и очень убедительно объяснить, как тебе в голову пришла такая идея, либо резво извиниться, быстро сказать, сколько ты хочешь за фотки, и уматывать отсюда со всей доступной тебе скоростью.
Парнишка не смутился, снова взял планшет и открыл новые фотографии.
Стас пожалел, что бросил курить.
На всех фотках был его отец в молодости. Но только… у Ивана Георгиевича никогда не было длинных волос а-ля Кипелов из «Арии». Его отец не мог носить майку группы «Алиса» и пить пиво из горла. Линькович-старший не носил таких усов. Не сидел, чуть постарев, в очевидно сельской школе перед классом. Все было про то и не про то.
— Это кто? — поинтересовался Стас.
— Это мой папа, Георгий Иванович, — парнишка сохранял спокойствие, как теперь выясняется, фамильное.
— Ну давай рассказывай, Федор, как и что, — Линькович отложил планшет и махнул, чтобы еще принесли кофе и бутербродов.
По версии бабушки, Марины Ивановны, их роман с отцом Стаса (и, соответственно, дедушкой Федора) начался, когда Иван Георгиевич заканчивал военное училище. Они собирались пожениться, но сразу после получения первых погон молодого офицера отправили в командировку. Потом он вернулся, и все уже шло к свадьбе, как случилась новая командировка. Через месяц после его отъезда Марина Ивановна поняла, что беременна.
Жених не вернулся ни через полгода, ни через год. Отсутствие штампа в паспорте не давало возможности навести справки. Промаявшись полтора года, она вернулась с ребенком к родителям. Замуж больше не выходила, да и не звали, в подоле ведь принесла. Вплоть до 1986 года Марина Ивановна считала, что Линькович сгинул. Но однажды во время семейного просмотра программы «Время» увидела постаревшего, но все такого же видного жениха в президиуме какого-то мероприятия. Фотографии уничтожать не стала. Но рассказала сыну, тогда еще совсем подростку, про то, как он стал безотцовщиной.
Стас немедленно заступился за Ивана Георгиевича. Он действительно уезжал на полгода, но провел в далекой жаркой стране три с половиной года. Наверное, нельзя было писать, да и весточку никакую не передать.
Федор и не думал спорить.
Бабушка в 1990 году поехала в город, в котором они с Иваном Георгиевичем познакомились, за какой-то справкой для пенсии. Ну и вообще хотелось посмотреть, как там в местах молодости. Так вот, в отделе кадров фабрики, на которой она работала, уже совсем пожилая тетка, услышав ее фамилию, вспомнила молодого и красивого офицера, который объявился через два года после ее отъезда и поставил раком всех, требуя адрес. Только адреса не знал никто. И свой не оставил.