«Я должен выжить, — стискивая зубы, думал Кэлибор, — хотя бы для того, чтобы стереть с лица земли это логово монстров!»
Мелькнула быстрая мысль о Эристоре, которого где-то там наверху уже, наверно, пытали, как этих… Куиниэ! Кэлибор зарычал в беспомощной ярости, и тут взгляд его наткнулся на темный провал в земляной стене. Он бросился туда, и тут тряпица, выгорев, погасла…
В кромешной темноте, отплевываясь от набивавшейся в рот и нос земли, и зажмурившись, чтобы не запорошило и глаза, Кэлибор упорно полз по узкому ходу, полого поднимавшемуся вверх, как вдруг его голова уперлась во что-то. Он торопливо ощупал препятствие и понял, что это еще одно мертвое тело. Видно, бедняга, которому «посчастливилось» так же как Кэлибору, живьем попасть в этот ад, пытался спастись, но умер, не успев завершить начатое. Стеная от напряжения, он вытащил труп незнакомца в колодец, где поклялся над ним, что труды бедняги не пропадут даром, и он, Кэлибор из Дома Рыжего клена, выберется отсюда, чтобы отомстить за обоих.
Потом он снова полез в нору. Там, где ход оканчивался, Кэлибор нащупал металлический шлем, которым предыдущий искатель свободы рыл спекшуюся почву, и с остервенением принялся за работу, прерываясь только для того, чтобы отгрести землю в колодец. Поначалу он забывал делать это и чуть не задохнулся, когда куча отброшенной почвы закупорила проход за ним…
Кэлибор копал уже несколько часов, понимая, что нужно успеть, пока еще есть силы, и он не ослабел от голода и жажды. Он ссадил и исцарапал себе руки, обломал ногти, пот, смешанный с грязью, заливал лицо… Как вдруг его орудие бессильно заскребло по чему-то жесткому.
«Камень!» — с отчаянием подумал Кэлибор и, сцепив зубы, принялся рыть вокруг, но куда бы он не копнул, везде впереди натыкался на непреодолимую преграду.
Проклиная все на свете, Кэлибор вернулся в колодец и задумался. Самое скверное — он совершенно не представлял себе расположение замка. На что он мог напороться? Кэлибор подобрался к трупам и нарвал с них еще тряпок, а потом вновь вернулся в прорытый ход и, примостившись у преграды, с трудом поджег их. И обмер — перед ним была каменная кладка…
В этот момент Кэлибор как никогда был близок к тому, чтобы сломаться. Но память о нежном лице с глазами цвета весны, мысль о распятом под пытками Эристоре и недвижное тело внизу коридора, которому он поклялся выбраться, заставили его вновь занести шлем, чтобы попытаться обойти стену стороной.
Земля возле кладки была твердой, и тогда Кэлибор пустил в ход нож. Он рыл и рыл, как вдруг нож отскочил от чего-то, рука соскользнула, и лезвие, чиркнув, погрузилось почти по рукоять… в стену? Кэлибор приблизил лицо и в последних всполохах догорающей тряпицы разглядел, что клинок вошел между двумя камнями — в отсыревшую известь, которой мастера-гномы когда-то скрепили кладку.