Чудотворец наших времен (Солоницын) - страница 53
Я думаю, владыка собрал миро в бутылочку, положил в карман подрясника В руки взял икону Богородицы и пошел опять под пули. Конечно, он продолжал молиться. И японцы, и китайцы видели, как бесстрашно идет этот невысокого роста человек в черном клобуке и в черной развевающееся мантии.
Споручница грешных! Вы только вдумайтесь в сокровенный смысл этого имени!
Идет и поет:
«Царице моя Преблагая, надеждо моя Богородице, приятелище сирых и странных предстательнице, скорбящих радосте, обидимых покровительнице!»
И шел он, не задетый ни пулями, ни осколками.
И смотрели японцы, замерев.
И некоторые китайцы стреляли, тщательно прицеливаясь.
Но все пули летели мимо!
Голос отца Александра пресекся. Он достал из кармана подрясника платок, вытер глаза.
И только сейчас увидел, что слушает его не только Федор Еремин, но и все, кто сидел в этом отсеке ««Боинга 747–400», на нижней палубе.
Глава десятая
Остров Тубабао
За стеклами иллюминатора синела небесная бесконечность. Внизу белела плотная вата облаков. Казалось, самолет не летит, а лениво движется по воздуху.
Федор смотрел на небо и продолжал думать о владыке. Потом неожиданно вспомнилась гравюра, которую он увидел еще подростком в районной библиотеке, когда листал какой-то альбом – по астрономии или по живописи, он точно не помнил. Но гравюра запомнилась отчетливо и на многие годы. На ней был изображен странник, пилигрим, стоящий на коленях в левом углу картины.
Над ним дугой выгнулся небесный свод, на котором укреплены планеты, солнце, звезды. А пилигрим дошел до края Вселенной и заглянул за край небесного свода, просунув в щель голову. И увидел, что там, за краем – громадные механизмы вроде каких-то поворотных устройств, состоящих из шестеренок, колес, воротов и цепей.
Совсем недавно в Интернете Федор натолкнулся на эту гравюру. Прочел, что она принадлежит известному астроному Фламмариону, который был и неплохим рисовальщиком И вот на этой картине он замечательно изобразил вечную потребность человека заглянуть за край горизонта – туда, где небо соприкасается с землей. В этой наивной простоте было что-то очень мудрое – наверное, извечное стремление разгадать тайну мироздания. А тайна, оказывается, не поддастся разгадке. Не увидишь, как Господь управляет созданной Им Вселенной. Но все равно человек идет и идет, тщится и тщится, и его не остановишь – все ему хочется заглянуть за край небесного свода.
Кому же открывается тайна? Тем, кого избирает Господь. Они не тщатся умничать, не лезут туда, где человеческий разум бессилен. Они просто молятся, уповают на Бога, вот и все. Вот тогда и свершается чудо. А мы что говорим в таких случаях? «Повезло», «случайно», «совпали обстоятельства»… и прочую чушь.