– Бесконечность, – сказал отец Александр. – Хорошо думается, правда, Федор?
– Может, хотите спать? Зашторить иллюминатор?
– Не надо. У меня Катерина, средняя, говорит не «хотите», а «хочете». Сколько ни поправлял, все без толку. А у тебя кто – сын, дочь?
– Сын. Сейчас где-то в Африке. Набирает группу из нескольких таких же экстремалов, как он, и везет в разные малоизвестные места. Например, на какую-нибудь гору или озеро, где люди бывали редко, а может, и вообще не бывали. Я в молодости такой же был дурак. Хотел устроиться на китобойку. Слава Богу, не взяли. Потом я понял, что китобойцы – просто убийцы. Варвары. Как мне рассказали, за плавбазой по воде тянулся широкий кровавый след – от разделки китов. А их встречали в порту как героев. Покорители морских просторов… Ох-хо-хо…
Неожиданно вспомнилась гравюра: пилигрим на коленях, заглядывающий за край небесного свода…
– Теперь вроде запрет. Но японцы все равно промышляют – тайно.
– Да, я читал. Скажите, батюшка, а про остров филиппинский, куда китайцы русских депортировали, вам этот Веревкин ничего не рассказывал?
– Не Веревкин, а Ведеркин. Юра ничего не рассказал. Но я знаю, что из Шанхая пришлось увозить и всех детей из приюта. Представляете, какой тут был «экстрим»? Почище, чем у вашего сына со товарищи. Денег нет, провизии едва-едва. Нужно договориться, как туда добираться, купить хотя бы палатки – ведь отправили на почти необитаемый тропический остров пять тысяч человек! Сейчас вспомню, как остров называется…
– Тубабао, – подсказал Алексей Иванович. Лицо его сейчас выглядело не таким бледным, как в Нью-Йорке. Но резче обозначились круги под глазами, три глубокие морщины на лбу.
Федор посмотрел на Черданцева, только теперь подумав, что парижанину, наверное, больше семидесяти.
И не ошибся.
После испытаний в небе над Атлантикой Алексей Иванович чувствовал себя скверно – не помогла и выпивка в аэропорту Нью-Йорка. Ему хотелось как-то оправдать свое поведение в момент смертельной опасности, но он не знал, как.
И теперь такая возможность представилась.
– Мой отец, Иван Николаевич Черданцев, был одним из мальчиков Свято-Тихоновского приюта в
Шанхае. И на Тубабао отправился вместе с другими воспитанниками. Никого владыка не оставил, всех спас. И детей, и взрослых.
– Вот как? – удивился Милош. – Об этом почти ничего не известно. Если можно, Алексей Иванович, расскажите. Вы наверняка от отца многое слышали.
Черданцев только и ждал такого вопроса. Но помедлил, оглядел всех сидящих значительным взглядом.
– Ну, если хотите… Извольте.