— Так он был Анвеоритом? — спросила Алетиш.
— Нет. Буква «э» говорит о том, что предки человека пришли из других домов. На букву «э» начинаются имена тех, в чьих жилах течет кровь нескольких домов. Подобные браки запрещены, но случаются. — хрипло сказал Черный Принц, элегантно присаживаясь на каменную скамью. — История этого человека достаточно любопытна. Эссель Хидельбрант — выходец из благородной семьи… Настолько благородной, что его кровь течет в жилах всех доминаторов Дома Теней. Но однажды его стихи очень не понравились доминатору. И из-за каприза короля и собственного длинного языка, поэт вынужден был искать политического убежища. Он сменил имя и отправился в Дом Света. Но Дом Света не оценил его таланта, и стихи были запрещены и осмеяны. Удивительно, но он бежал к людям Анвеора, которые чуть не сожгли его, как еретика, когда тот вздумал утверждать, что Анвеор — это просто ловкий проходимец, и сочинить отнюдь не героическую поэму о происхождении людей. Но и снова судьба оказалась благосклонна к нему, и Эсселю снова удалось бежать. Тогда он пришел к Дому Тьмы, где мы с ним и познакомились. Он долгое время развлекал меня своим творчеством, но однажды мне не понравилась некая аллегория и сравнение меня с пресмыкающимся, и он оказался в тюрьме, приговоренный к смертной казни. Но я решил затянуть процесс и тогда, находясь в переходном состоянии души, между сумасшествием и здравомыслием он стал писать очень интересные вещи. Мне приносили наброски, которые удавалось у него отнять…
Дивайн вспомнил свой давний разговор с Эсселем.
— Твои стихи становятся все хуже и хуже, — заметил Лорд Дивайн, откладывая рукопись.
— Знаешь, иногда мне кажется, что я все видел в этой жизни. Я чувствовал все, что может почувствовать человек, — согласился поэт. — То, что раньше вдохновляло меня, теперь больше не вдохновляет.
— А что тебя вдохновляет? — спросил Лорд Дивайн.
— Ничего… Мне кажется, что я схожу с ума… Или это происходит на самом деле? Я смотрю на мир, и он постепенно становится серым, — грустно ответил поэт, — Я не знаю, способен ли кто-то заставить взглянуть меня на мир иначе…
— Это вполне возможно… — ответил лорд Дивайн.
— И ты способен на это? — удивился поэт.
— Да, это в моей власти… Я научу тебя ценить жизнь…
Это была не простая камера. Это была роскошная клетка для безумца. Сначала Эссель мирился со своим одиночеством сидя в кромешной темноте, но постепенно тьма начала сводить его с ума. Он Эссель рвал покрывала ручной работы, но ему приносили новые. Он метался, словно обезумевший, рано поседевший, но по-прежнему красивый, большеглазый с нежными чертами лица… Безумец. Он то сидел, глядя в зарешеченное окно, изучая небо, то ходил по комнате, ударяя руками по всему, до чего мог дотянуться. Было такое, что он выл, свернувшись на полу, а потом ходил, держась за стены, боясь выйти на середину комнаты. А потом писал.