— Ты не знаешь меня, так что не притворяйся.
Я дотронулся до губы. Пальцы стали влажными.
— Ты испортил мне настроение.
— Потому что не стал свешиваться через край?
— Ты и впрямь зануда, не догадываешься, какой шанс упустил. — Она похлопала себя по промежности. — То, что у меня здесь спрятано, могло осушить тебя, словно насос.
Слишком заученно. Уловка проститутки.
Не подрабатывала ли она, как и Лорен, между ездой на роликах и танцами? Или, может, это был ее основной заработок до того, как она встретила Бена Даггера и Тони Дьюка?
Шерил натянула футболку и кардиган, расставила ноги — не соблазнительно, а как солдат — и ткнула в меня пальцем:
— Он думает, что крутой.
Заговорила со мной в третьем лице. Грамматика была более чем символична, и я понял — причина такого обращения заключалась не в том, что я не уступил ее сексуальным домогательствам. У нас были слушатели.
Еще до того, как я осознал угрозу, из тени с другого конца пирса вышел человек и направился к нам.
Шерил повернулась ко мне спиной и пошла к нему. Его едва было видно, потому что в отличие от нее наш слушатель оделся для маскировки в темное.
Черный свитер, черные ботинки. Они с Шерил встретились на середине пирса. Все спланировано заранее — я был единственным непосвященным в разыгрываемом спектакле.
— Он думает, что крутой, — повторила Шерил.
Кент Ирвинг ничего не ответил. Его рыжие волосы оказались собраны в хвост, что еще более подчеркивало ширину его круглого румяного лица. Бесстрастного лица. Что-то серебристое блеснуло в его правой руке.
Шерил обнажила зубы в улыбке.
— Дорогой, — заговорила она.
Рот Ирвинга оставался закрытым.
— Хорошо, что ты пришел, дорогой. Он был готов трахнуть меня вслепую, изнасиловать и скинуть с обрыва.
Она поцеловала его в ухо. Ирвинг никак не отреагировал. Подошел ближе. Мне было некуда идти, кроме как в пропасть, но я все равно отступил назад. Кент держал пистолет на уровне моего лица.
— Он думает, мы глупые, дорогой. Думает, он может случайно проплывать мимо, случайно сидеть и отгадывать кроссворд, и мы ничего не заподозрим. Идиот.
Я ответил:
— Я тоже человек подозрительный. Полиция знает, что я здесь.
— Ну да, конечно, — сказала она.
Ирвинг хранил молчание и не двигался.
Насколько высок обрыв? Упаду ли я в воду — или на песок, сломав позвоночник, как соломинку? Смогу ли я в нужный момент повернуться боком, чтобы падение закончилось лишь несколькими сломанными ребрами? Я не проверил время прилива, не имел для этого оснований. Отлично все спланировал, ничего не скажешь!
Кент Ирвинг подошел еще ближе. Я не двинулся с места. Дуло пистолета находилось в десяти футах от меня и напоминало маленький черный рот в обрамлении хромированных губ, неслышно произносящих букву «О».