- На кой ляд эти формальности! Вы уже успели перезнакомиться, а мы с тобой все обговорили. Езжай и приступай! А понадобится что - звони.
Оно, видимо, и правильно: какая надобность занятому начальнику заставы тратить время на формальности, если и в самом деле за месяц со всеми подчиненными успел познакомиться, когда по разным делам те бывали на заставе - получали продукты, мылись в бане. На самом прожекторе, правда, побывать не удалось - все откладывали до официального представления, хотя не раз и в наряде, и как проверяющему приходилось бывать лишь в каком-то километре. И вот обошлось без представления, без официоза. Может.это и хорошо, может, и не совсем - знакомство-то было скорую руку, шапочным по существу...
Месяц на заставе пролетел незаметно. На штатную погранзаставу, где по-настоящему, всерьез несут службу, а не занимаются учебной имитацией, муштрой, попал впервые. Не называть же, даже с большими натяжками, нормальной, серьезной «мазуринскую гвардейскую».
Начальник заставы - высокий, худощавый, мрачный на вид капитан Дегтярев, выслушав его доклад «о прибытии в распоряжение для дальнейшего прохождения службы», почти по-дружески подмигнул, протянул руку:
- Знаем, знаем. Звонил сам... выразительно показал вверх. - Да характеристику дал - хоть к званию Героя представляй. А это... - он не сказал, что значит «это», но и ежу понятно: высочайшее доверие, которое надо оправдывать.
Немножко позже выяснилось, что капитан имел в виду совсем иное.
- Ну что ж, будем знакомиться... - Поднял трубку: - Заходи, комиссар, пополнение прибыло...
Почти сразу отворилась дверь и вошел, улыбаясь, невысокий, плотно сложенный старлей с добрыми, невойсковыми глазами.
- А вот и комиссар, - представил капитан. - И наш партийный бог по совместительству. Старший лейтенант Старшинов, а в миру - Николай Иванович. А это, - обратился к старлею, - и есть тот самый героический Бакульчик... Знакомьтесь.
Замполит, по-прежнему улыбаясь, протянул и почти по-дружески подал руку.
Заданный начальником заставы неформальный шутливый тон сразу же придал беседе легкость, непринужденность, хоть каждый, в первую очередь он, младший сержант, незримо чувствовал дистанцию, не позволял себе переходить непозволительную для людей в погонах черту. Капитан и старлей время от времени пикировались шуточками, чувствовалось, что живут они душа в душу, в полном взаимопонимании, хотя по характеру, темпераменту, заметно, разные. С ними было легко, просто, гнетущее чувство тревоги, страха постепенно слабело, улетучивалось.Начальник заставы и замполит не скрывали удовлетворения, даже радости, что заполучили пополнение малоперспективной для роста партийной организации, но прежде всего - специалиста, готового сержанта, а не, как обычно, выдвиженца из ефрейторов.