Ф о м и н. Красиво!
Ж у р к и н. Молчи! А сбоку на двух экипажах ваши гальванические лампы и батарейки светить во все лопатки на папашу будут. Вечером в сиянии через всю Москву на Ваганьково поедем. Торговый дом «Прохор Журкин» папашу хоронит! Колониальный магазин. Всегда свежие товары. Милости просим! Кто увидит, никогда такой картины не забудет. Так в райском свете через весь город проедем.
Ф о м и н. Умри, лучше не придумаешь!
Ж у р к и н. И папаше почет и нам выгода.
Я б л о ч к о в (у двери). А нам что?
Ж у р к и н (увидел Яблочкова). А вам заработок.
Я б л о ч к о в. Какой же нам заработок?
Ж у р к и н. Долги ваши прощу. Не все, конечно, а часть.
Я б л о ч к о в. Ты все долги нам прости. А сверх этого еще пятьсот рублей уплати. И навсегда этот дом отдай.
Ж у р к и н. Это уж вы хватили, Павел Николаевич!
Я б л о ч к о в. Да ведь не каждый день у тебя отец помирает. А тут эдакий случай! Электрические похороны! Великий свет, над которым десятки лет бились великие умы человечества: Ломоносов, Рихман, Петров, Фарадей, Якоби! Разгорится солнцем и осветит волшебным светом пакость в гробу и мерзость за гробом.
Ж у р к и н. Не время теперь для подобных шуток, Павел Николаевич.
Я б л о ч к о в. А я и не шучу. Ну-ка, пошел вон отсюда.
Ж у р к и н. То есть?
Я б л о ч к о в. Поищи себе других факельщиков.
Ж у р к и н. Пожалеете вы за ваши слова, господин Яблочков.
Я б л о ч к о в. Вон.
Ж у р к и н. Я не папаша! Я вас целый год бесплатно держать не стану, и неприятности за вас с полицией терпеть, и гостей ваших чересчур подозрительных…
Я б л о ч к о в. Вон.
Ж у р к и н. И Фомина вашего, хама, по которому решетка плачет!.. Много о себе придумали… Я это помещение под лабаз пущу — и то больше дела будет.
Я б л о ч к о в. Вон.
Ж у р к и н выскакивает за дверь. Фомин хохочет. Глухов огорченно качает головой. Мария прижалась к стене, она испугана этой сценой.
(Широко улыбается и, протягивая обе руки Марии, идет к ней навстречу.) Простите, Машенька! Иногда мне приходится заниматься педагогикой.
Г л у х о в (мрачно). Причем занятия эти всегда кончаются для педагога плохо.
Я б л о ч к о в. Иначе не умею. Извините.
М а р и я. Какой вы страшный.
Я б л о ч к о в. Страшный? Нет. Я ручной. Я тихий как травка. Меня только не нужно злить.
Г л у х о в. Где мешок золота?
Я б л о ч к о в. Ах, мешок? Я и забыл о нем. На извозчике. Ну-ка, Чибис, принеси его сюда. И, кстати, заплати извозчику.
Ф о м и н. Я ведь вам дал. Тридцать копеек!
Я б л о ч к о в. Я, брат, вложил их в дело. Да! Я купил… Смотрите. (Отворяет дверь в сени и вносит оттуда клетку с птицей.)