— Бери, бери. От овечьей шерсти нога враз отойдёт.
Долго сушили портянки, брюки, шинели, полушубок.
— А что же мы имеем на сегодняшний день из провианта? — заговорил Калинин, выкладывая содержимое своего сидора. — Пять банок тушёнки, пять банок рыбы в томате, килограмма три сухарей, четыре плитки шоколада. Всё. Есть ли у кого заначка?
— Есть махорка, мокрая, — отозвался Кудряшов, смешно приседая на больную ногу и выворачивая карманы финских бриджей.
— Имею початую плитку шоколада, половину я сточила, и две лимонки, — доложила Марийка.
— Гранаты сюда, в общий котёл, — сказал Калинин.
Одну гранату Марийка подала ему, а вторую, как он ни настаивал, оставила себе. Вынула карту, своя километровка с особыми пометами была и у Калинина. Они долго крутили их, прикладывали компас, пытаясь понять, как далеко ушли за ночь. Выходило, что Сегозеро теперь от них где-то в семнадцати километрах.
— Что будем делать дальше? — спросил Кудряшов.
— У меня есть своё задание, — сказала Марийка. — Я должна спешить.
— И у нас дела, — ответил Калинин. — Но до встречи с Фоминым действовать будем вместе. Никаких отлучек, никакой самодеятельности. Хватит нам потери связного и радиста.
— Это не потеря, — сказала бодро Марийка. — Через пять дней встретимся у Топорной Горы, видите, Фомин сам обвёл кружочком село, как знал. Такой случай предусмотрен Могиканом.
— Пойдём просеками, лесом, — медленно сказал Калинин. — У финнов сейчас большой переполох, конечно. Что они могут предпринять? Пикеты на дорогах, раз. Будут запугивать жителей, два, понимая, что мы обязательно сунемся в деревни — нам и кров нужен, нам и дело надо делать среди людей. Значит, будут стращать, заменят пропуска на право передвижения из села в село, а возможно, вообще запретят, пусть даже временно, всякие хождения, могут войти в раж и установить комендантский час.
— Как же это нас под пулемёт подставили? — думая о своём, вздохнул Кудряшов. — Кто из них маху дал — Кретов или Заломай?
— Да уж, прямо в щучью пасть сунулись, — добавил Калинин.
— Хорошо ещё, что не прямо, а сбоку, — усмехнулась Марийка. — Метров бы на триста правее, как раз бы на бруствер к пулемётчикам вылезли.
— Ночь, ребята, коварная штука, не люблю я её с детства, — буркнул Калинин. — То ли компас подвёл Заломая, то ли финны новую точку оборудовали.
— Был бы Родионов, этого бы не случилось, — сказала твёрдо Мария.
— Ну, да хватит разговоров, — перебил Калинин, — ничего, выкрутимся. Похлеще приходилось. Пару дней здесь отсидимся, тихо, без костра, потом кого-то из местных встретим. Веселее, ребята, — у плохого начала всегда хороший конец. Гасите костёр, давайте шалаш строить.