Уже сев в машину, гость надолго задержал руку Ориспяя в своей и, сменив начальственный тон, почти ласково сказал:
— Разумеется, мы стоим твёрдо, но, дорогой Лаури, Бог велел нам думать о счастье наших детей и внуков. Поэтому я хочу напомнить вам наш разговор, состоявшийся в начале года в столице, — ваша доля возросла и возрастёт ещё больше, если вы известными лишь вам одному способами хотя бы чуть-чуть увеличите заготовку деловой древесины во вверенном вам княжестве. Но не забывайте — лес нужен отборный, спелый, таков приказ акционерного общества «Вако». Желаю успеха и смею думать, что вы воспримите как руководство к действию все, именно все мои советы, дорогой друг и коллега.
Мысли Ориспяя прервал стук в дверь.
— Можно, господин капитан? — спросила Мякишева. — Ваше вчерашнее приказание выполнено. Паспорта на подпись готовы, но вы были заняты. Прикажете сейчас зайти или позже?
— У немцев есть пословица, которую можно перевести на наш язык так: завтра, завтра, не сегодня говорят только ленивцы. Подавайте ваши паспорта, барышня Евгения, и развлекайте меня этими странными русскими фамилиями.
— Козлова, — усмехнулась Женя, кладя на стол заполненный паспорт салатного цвета.
— Она вепс? Хорошо, хорошо, вижу по цвету бланка, но почему опять русская фамилия? Странные люди. Мы предлагаем вам переделать фамилии на финский манер, а вы упрямитесь.
— Грошев, — сказала, как бы не слыша его, Женя и перевела на финский.
— Это уже почти смешно, — улыбнулся Ориспяя, обнажив крупные зубы. — Очевидно, из купцов. Давний человеческий порок — любовь к деньгам.
— Кукишева, — прочитала дальше Женя и сразу же попыталась перевести, но, не вспомнив, как по-фински кукиш, показала прямо в нос Ориспяя эту нехитрую комбинацию из трёх пальцев.
Ориспяя поморщился, потом, подумав, засмеялся, опустил глаза, а поднял другие: холодные, колючие.
— Скажите мне честно, барышня Евгения, — а я убедился, что вы человек прямой, — вы верите в то, что рюсся вернутся? Ну, разумеется, не сегодня и не завтра. Говорите, говорите, нас никто не слышит.
Женя подумала несколько секунд, придала голосу печальную искренность:
— К трудному ответу вы меня принуждаете, господин капитан, но если вам так интересно моё мнение — пожалуйста: я не верю, что наши — видите, как я говорю — наши вернутся. Слишком велики потери красных, слишком далеко зашли в Россию войска непобедимой немецкой армии.
Ориспяя не сводил с Мякишевой глаз, усмехнулся, опустив уголки тонких губ, протянул руку, взял глянцевые картонки паспортов, новую стопку, лежавшую около Жени, и, не читая, начал ставить свою подпись.