Мистер Саттерсвейт посмотрел на Инес. Хотел бы он понять, предпочла ли она одного из них или же отдала свое сердце кому-то другому. Совершенно необязательно, чтобы из всех представителей сильного пола Инес непременно выбрала одного из этих двоих.
Наевшись — нужно ему было немного, — мистер Саттерсвейт развернулся вместе со стулом так, чтобы лучше было все видно.
Миссис Жийа все еще продолжала хлопотать и суетиться. «Очень заботлива, — подумал мистер Саттерсвейт, — впрочем, кажется, суеты от нее больше, чем проку». То и дело она передвигала тарелки, предлагая всем пробовать пирожные, требовала чашки и подливала в них свежий чай. «Было бы куда спокойнее и приятнее, — подумал мистер Саттерсвейт, — если бы она оставила всех в покое. Пожалуй, заботлива, но чересчур».
Он перевел взгляд на Тома Аддисона, который лежал, вытянувшись, в своем шезлонге. Том тоже следил глазами за Берил. «Она ему не нравится, — подумал мистер Саттерсвейт. — Да. Не нравится. Что ж, наверное, иначе и быть не могло. В конце концов, Берил заняла место Лили. Красавицы Лили», — подумал мистер Саттерсвейт и вдруг удивился, поймав себя на том, что постоянно ощущает ее присутствие, хотя на первый взгляд вроде бы о ней не напоминало ничто и никто. Тем не менее Лили словно незримо сидела вместе с ними за одним столом.
«Наверное, это и есть старость, — сказал себе мистер Саттерсвейт. — Хотя, в конце концов, почему бы ей и не взглянуть на сына».
Он ласково посмотрел на Тимоти и вдруг неожиданно для себя понял, что должен был бы посмотреть на другого. Сын Лили Роланд. А Тимоти — сын Берил.
«Кажется, Лили почувствовала, что я приехал. Кажется, она хочет мне что-то сказать, — подумал про себя мистер Саттерсвейт. — Господи боже мой, что за глупости лезут в голову».
Зачем-то он снова взглянул на пугало. На этот раз оно показалось ему совершенно не похожим на пугало и похожим на мистера Харли Кина. Видимо, из-за игры света, из-за искажавших цвет бликов закатного солнца. К тому же на поле появилась черная, похожая на Гермеса собака, которая охотилась на ворон.
«Дело в сеете и цвете, — подумал про себя мистер Саттерсвейт и снова перевел взгляд на стол, на разноцветный сервиз и на молодых людей. — Почему я здесь? Зачем? И что я здесь должен сделать? Без причин…»
У него появилось отчетливое ощущение, будто что-то здесь происходит или вот-вот произойдет — с ними со всеми или с кем-то одним из них. Берил Жийа, миссис Жийа. Она все время отчего-то нервничает. Словно вот-вот взорвется. Из-за Тома? Но с Томом все в порядке. Счастливый человек — вся эта красота, Довертон, принадлежит ему и перейдет после его смерти к внуку, перейдет к Роланду. Все будет принадлежать Роланду. Одобряет ли Том влюбленность Роланда в Инес? Или боится близкого родственного брака? «Ничего, на протяжении всей истории, — подумал мистер Саттерсвейт, — двоюродные братья женились на двоюродных сестрах, и все у них было в порядке. Ничего здесь не произойдет, — сказал себе мистер Саттерсвейт. — Ничего не произойдет. Я должен это предотвратить.