– Вот теперь похоже на правду. Рановато я даровала вам титул, князь! Бегать по домам евреев ради угощения… Вы б еще в трактир зашли![1]
– Позвольте я продолжу?
– Сделайте милость.
– Не успели мы сесть за стол, как прибыла ее императорское высочество Ольга Александровна с фрейлиной.
– Для чего?
– Вручить Елизавете Давидовне жалованную грамоту вашего императорского величества. Понимаю так, что по вашему поручению.
Молчание. Ага, угадал.
– Я продолжу. Застав меня с Ми… бароном у Поляковых, Ольга Александровна очень рассердилась.
– Отчего?
– До недавнего времени она считала Полякову своей соперницей. Когда я лежал в госпитале с дыркой в голове, эти две красавицы устроили скандал прямо у моей койки – да так, что мне пришлось разнимать. Ольга Александровна тогда пообещала Поляковой сослать ее в Сибирь.
– Возможно, стоило.
– Тогда кто бы помогал оперировать вас, государыня?
– Не пытайтесь разжалобить меня, князь! За оказанные услуги вы и ваши знакомые вознаграждены весьма щедро. Отвечайте по существу! Что сделала Ольга?
– Вручила Елизавете Давыдовне жалованную грамоту, после чего отвела меня в другую комнату, где нанесла легкие телесные повреждения, не приведшие, впрочем, к длительному расстройству здоровья.
– Что-о?!
– Схватила за ухо и стала его крутить. Было очень больно.
– Это еще не больно.
Звучит многообещающе…
– Ольга Александровна посчитала, что я приехал к Поляковым, чтобы повидаться с Лизой. Я сказал ей, что она заблуждается, и предложил убедиться лично. После чего Ольга Александровна приняла предложение Полякова разделить с ними трапезу.
– Боже! Моя дочь с евреем-ювелиром!
– У него замечательный повар. Графиня Адлерберг была в восторге. А Ольга Александровна сумела убедиться, что Полякова с благосклонностью принимает знаки внимания от барона Засса.
– А дальше?
– Я для нее пел.
– Князь – у еврея?
Какой сарказм в голосе! Из ее императорского величества вышел бы великолепный тролль. Выпустить бы ее на пространство Интернета…
– До танцев дело не дошло?
– Нет, государыня. После песен Ольга Александровна пожаловалась мне, что дом ее разрушен, ей негде преклонить голову, и попросила приютить. Как я мог отказать?
– Князь!!!
– Все было так, государыня! Клянусь!
Я перекрестился.
– А в постели вашей она как оказалась?
– Извините, государыня, но это личное дело.
– Все! Что касается наследницы трона Российской империи! Не является личным делом какого-то князя! Вам это понятно?
– Да, государыня! Но позвольте мне закончить?
– Говорите!
– В том мире у меня была дочь Даша, летами как Ольга Александровна. Когда однажды она привела в дом молодого человека и заявила, что будет с ним встречаться, мне захотелось убить этого наглеца. Как он смеет претендовать на мою девочку? Но потом я понял, что неправ. Дочь выросла и имеет право на любовь. Это грустно осознавать, но такова жизнь.