.
– Предлагаю двадцать фунтов за каждое лицо в вашем меморандуме.
«Так ты даже уборщицу не пропустишь, – подумал я. – А она для нашего дела важнее секретаря. Но зачем, тебе знать не следует».
– Двадцать пять фунтов за человека, – сказал Джеймс. – Обещаю, что вспомню всех.
– Договорились! – кивнул я. – Теперь пара формальностей. Не смогу заплатить вам, не имея обязательства о сотрудничестве.
– Обосновано, – кивнул Джеймс. – У вас есть перо и бумага?
У меня были.
– На каком языке писать? – спросил Джеймс.
– На двух. Вы ведь владеете русским?
Англичанин кивнул и быстро набросал обязательство. Несмотря на выпитое, рука его выводила буквы твердо. Я взял листок, прочитал и спрятал в папку. Затем достал второй.
– А теперь напишите, по чьему приказу вы организовали покушение на русскую императрицу. По-английски.
– Зачем это, Валериан? – насторожился лайм.
– Чтобы не передумали. Обещаю, что эта бумага никогда не попадет в руки британских властей. Если вы, конечно, будете вести дела с нами честно. Слово джентльмена.
Джентльмен, как известно, хозяин своему слову. Как дал, так и забрал.
– Хорошо, – неохотно согласился Джеймс. – Все равно знаете о моей роли. Когда будут деньги?
– А когда – меморандум?
– Через день.
– Успеете?
– В окружении премьера не так много людей. Вам ведь интересны слуги, а не политическое окружение Ллойда-Джорджа[31]?
– Окружение тоже пригодится, но начнем со слуг. Встречаемся через день здесь в то же время. Сколько фунтов приготовить?
– Тысячи хватит.
– Будет.
Джеймс написал признание, я пробежал его глазами и спрятал бумагу в папку.
– Скажите, Валериан, – спросил лайм, – что будет с Азефом и Савинковым?
– Их ждет суд и суровый приговор.
– На суде они могут сказать, кто их нанял.
– Исключено. Во-первых, суд будет закрытым, репортеров в зал заседания не допустят. Мы объявим, что это из соображений безопасности – затронуты государственные секреты. Россия ведет войну… Репортерам вручат меморандум, – едва не сказал «пресс-релиз», – в котором сообщат: покушение на императрицу совершено террористами по указанию Германского генерального штаба. Азеф ведь приехал из Берлина. Вы, к слову, можете поставить это себе в заслугу. Дескать, так поработали с агентами, что они даже на суде не выдали нанимателя.
– Спасибо, Валериан! – Джеймс горячо пожал мне руку. – Я этого не забуду.
– До встречи, Говард! – ответил я и откланялся, перед этим заплатив официанту за ужин и выпивку. Англичанин принял это благосклонно – кто из нас не любит халяву?
Ехать к государыне было поздно, к тому же от меня разило спиртным – пришлось пить с этой сволочью, поэтому я отправился домой. Там составил подробный отчет о разговоре, изложил свои соображения и лег спать. Утром отправился во дворец. Императрица еще носила на ноге аппарат Илизарова, поэтому считалась больной. Канцелярия не перегружала ее делами, получить аудиенцию несложно. К тому же я врач. Этим мы маскировали причину частых визитов. Что может быть естественней посещением пациентки доктором?