— И… ты не смотришь мне в глаза и отворачиваешься сейчас почему? — а сердце как сумасшедшее застучало в груди.
Было много каких причин, по которым я снова захотела сбежать от Артема и из этого дома. Пока еще в состоянии и желании это сделать. Смущалась от всех его откровений и просто недоумевала, откуда бралось это неодолимое влечение… Мы ведь просто говорили, он почти даже меня не касался, а я дрожала и боялась поднять глаз, потому что так сильно он мне нравился, что самой страшно становилось от этого внезапного обрушившегося на меня чувства.
И я подумала о том, что Артем снова меня сейчас поцелует. Но он отпустил мой подбородок и коснулся моей руки. Я вздрогнула от неожиданности, не понимая этого его жеста. Заглянула ему в лицо и встретилась с потемневшими глазами. Несколько секунд он смотрел на меня, и я не в силах была отвести взгляда, ощущая лишь, как земля вертелась вокруг оси с бешеной скоростью.
Артем сжал мое запястье, а мне показалось, что комната уменьшилась в несколько раз, и дышать стало в разы тяжелее. Он положил мою ладонь на свой упругий живот, продолжая смотреть мне в лицо. Я ощутила, как краска стыда заливает мои щеки. И должна была по идее отдернуть руку, вырвать ее из захвата, но… ее уже никто больше и не держал.
— Ты ведь чувствуешь это? Как тебя тянет ко мне и с каждым днем, с каждой встречей сложнее сопротивляться этому чувству… — он говорил то, что я ощущала в эту самую минуту, но не хотела себе в этом признаваться, и хотела бежать от таких очевидных вещей и в первую очередь от самой себя.
Артем присел на колено, и наши лица оказались на одном уровне, он провел кончиком пальца по моей щеке и коснулся губ. Его легкие и тающие прикосновения оставляли на коже ожоги. Он наклонился ко мне, я почувствовала его дыхание и в следующее мгновение ощутила на губах его поцелуй… со вкусом кофе и сладкого варенья. Артем целовал меня медленно, тягуче, словно впереди у нас былая целая вечность.
А я снова ответила на его поцелуй и осознание, что я не хотела отталкивать от себя мужчину, ошеломило и захлестнуло новой волной смущения.
Заливистый лай вырвал меня из омута неизведанных ранее ощущений и чувств, и дурман в моей голове вдруг рассеялся. Я отстранилась от Артема и повернула голову на счастливого и вполне симпатичного пса, который был живее всех живых. Бегал на всех своих четырех лапах возле нас и вилял хвостом.
— Везунчик… — ухмыльнулся Артем, опуская голову и качая ею из стороны в сторону. — Ты очень вовремя, — он встал и потрепал пса по холке. — Завтракать будешь?