К этому моменту они оба были очень пьяны. Дик не осудил. Он просто произнес: «Очень интересно». Ее накрыло с головой:
«Мысль о моей опрометчивости не давала мне покоя. Я сам, по собственной воле посвятил чужого человека во все тайные закоулки моей жизни. Был откровенен и честен, как никогда. Изо всех сил постарался объяснить ему, каков я внутри, а ведь эта пакость еще никогда не вылезала наружу и не вылезла бы».
Достаточно ли мы обсудили этот шизофренический феномен совпадений?
На прошлой неделе в университете Пэм Стругар недоумевала, почему все гениальные девушки умирают. Обе – и Кэтрин Мэнсфилд, и философ Симона Вейль – прожили свои жизни со страстной интенсивностью. Обе умерли в тридцать четыре от туберкулеза в одиночных палатах при сомнительных «учреждениях», мечтая в своих дневниках о детской беззаботности и уюте.
Это тронуло меня до слез.
* * *
Вот уже несколько недель они обсуждали Баттерфлай-Крик. «Ну поехали в Баттерфлай-Крииииик!» – протянул Эрик Джонсон, подражая густому баритону своего отца, преподобного Сирила Джонсона.
Весь январь в Веллингтоне стояла рекордная жара. На редкость безветренные и безоблачные дни, отблески солнца на стеклах машин на улице Таранаки. В тот январь все офисы закрывались в три часа дня. Клерки и машинистки атаковали песчаный пляж, полумесяцем раскинувшийся в Восточной бухте.
В конце Охайро-Роуд, которая возвышалась над Уиллис-стрит, даже оштукатуренные стены и свинцовые окна в доме приходского священника не спасали от жары. Но священник и его жена, Вита-Флёр, перебравшиеся сюда из Англии после того, как Сирил оконочил университет и семинарию, были готовы к любым непредвиденным обстоятельствам колониальной жизни. Все лето Вита-Флёр готовила для своих детей имбирный лимонад. Рецепт ей достался от матери, жены англиканского миссионера, которая провела шестнадцать адских лет на Барбадосе. Пять огромных керамических кувшинов с имбирным лимонадом стояли в саду на Охайро-Роуд – достаточно, чтобы пережить новозеландское лето еще столько же раз. Вита-Флёр, мать Лоры, Эрика, Жозефины и Изабель, была крупной и скромно одевалась. Она удачно вышла замуж: больше не надо скитаться по свету из одной темнокожей колонии в другую. Сирил был остряком и умницей, и все знали, что однажды его назначат епископом. Миссия Виты-Флёр заключалась в создании домашнего очага, образца для всех прихожан церкви Святого Стивена, крупнейшей англиканской церкви в Веллингтоне. Веллингтон – столица Новой Зеландии. Новая Зеландия – культурный центр Австралии и Океании. А значит, Вита-Флёр была ролевой моделью по крайней мере для трети всего мира.