Ян хмыкнул и помотал головой:
— Ну, фантазеры… У нас абсолютно гражданская организация. И все там на одном уровне… Ну, если сравнивать с флотом, то все мы… кнабс-капитаны… По-моему, звучит, а?
Чибис повозился на стуле.
— Как-то это… несолидно…
— Почему? — слегка обиделся Ян.
— «Кнабэ» — по-немецки «мальчик». Получается, будто детская организация.
Ян обрадовался:
— А так оно и есть! Потому что с точки зрения взрослых здравомыслящих людей мы заняты детскими играми! Какое-то торможение галактик, межпространственные порталы, ликвидация локальных возмущений в системе темпоральных полей, изменение направленности событийных векторов… Клуб любителей фантастики. Кстати, по этому ведомству он и числится у властей…
Чибис поскреб в затылке и серьезно сказал:
— Годится…
А я спросил, пугаясь собственного нахальства:
— Ян, а можно мы тогда… будем считаться кнабс-юнгами?
Ян потер щетинку на впалых щеках и ответил с неожиданной серьезностью:
— Кнабс-юнгами пусть будут Соня и Саньчик. А вы будьте кнабс-лейтенантами. Идет?
Все это было похоже на игру, но я смутился всерьез:
— Но мы же… еще ничего на сделали для КНабСа…
— Как не сделали? Шарнирчик, что они говорят! Чибис перебил стаю шпионских мух! А Клим… у него, по-моему, зреют в голове какие-то масштабные планы!
Никакие планы у меня не зрели. Но я не стал спорить, потому что очень хотелось считать себя кнабс-лейтенантом, а не гостем в кафе «Арцеуловъ».
Щуплый Костик Железкин славился не только умением примагничивать железо и чугун (даже утюги!), было подходящее прозвище — Железкин. И дело не только в его магнетизме. Он был еще прирожденный механик. Умел мастерить крохотные двигатели и бывало, что вживлял их в кукол. В картонных и тростниковых петрушках, зайцах и пиратах тикали пружинные сердечки.
Саньчик не оставлял любимого занятия — то и дело вырезал из коры паровозики. Железкин вставлял в них свои микромоторы, и паровозики бегали по кирпичным дорожкам и половицам. Саньчик дарил их всем, кто просил. А были и беспризорные паровозики. Скоро их развелось столько, что они шебуршали по углам, как мышата. Толстый серо-полосатый кот Пуппелькатер вначале гонялся за ними, но скоро понял, что это не мыши, а сплошная подделка, и только фыркал от возмущения.
Железкин предлагал починить часы, которые висели на башне. Чтобы в них снова заработала музыка!
— Прочему их не дали мне перед тем, как тащить на верхотуру?
Но местный пожарник дядя Игорь (он ездил по поселку на красном мотоцикле с огнетушителями) сказал, что в часах вообще нет никакого музыкального механизма.