Я подумал и сказал… Не хотелось про это говорить, но раз уж речь зашла о философии, куда денешься. Это ведь такая наука, которая докапывается до истины. Вот я и выдал:
— Убивают не только оленей. Гораздо больше убивают людей. Каждый день слышишь: то бизнесмена какого-нибудь, то депутата, то директора банка… И это уже не бандитизм даже, а просто политика. Приличные люди в очках и галстуках устраняют конкурентов. Как бумажных солдатиков… Мама говорит, что мир сошел с ума…
Ян Яныч не удивился моим словам.
— Похоже на то… Леонид Васильич рассуждал примерно так же. И объяснял жестокости мира тем, что люди не понимают природу добра…
— А что за природа? — насупленно сказал Чибис.
— Всякие представители ученого мира, социологи, психологи и тому подобные академики любят рассуждать о диалектике человеческих отношений. О том, что разные люди добро понимают по-разному… И не учитывают эти мудрецы простую вещь. Что само по себе добро — абстрактная философская категория… ну, то есть вроде математической формулы, которую можно засовывать в разные уравнения. От того, как засунешь, получается результат, нужный тому, кто решает задачку… Это холодное добро, без чувства… А у настоящего человеческого добра должно быть одно необходимое свойство…
— Какое? — сказали мы с Чибисом.
— Самое простое. Доброта. Добро должно быть с добротой. Не с кулаками, как талдычат нам иногда, а именно с добротой… Так говорил мой друг Леонид Васильич Арцеулов…
(«Так говорил Заратустра» — толкнулось у меня в голове название умной книжки. Я ее, конечно, не читал, однако эти слова иногда многозначительно произносил папа. Не знаю уж, к месту или нет. Я чуть-чуть не брякнул их сейчас, но прикусил язык.)
— Я непонятно рассуждаю, да? — спохватился Ян Яныч.
— Чего непонятного… — сказал я.
В самом деле: если в человеке добро с добротой, он не станет стрелять в оленя. И в человека не станет… То есть бывают случаи, когда надо защищаться или выручать друзей, но убивать кого-то ради своей выгоды тот, а ком есть доброта, не будет. Это же как «дважды два». Не станет молотить дубинкой беззащитных студенток на митинге, не будет похищать ребятишек, чтобы продавать за границу «на запчасти» (недавно в соседнем городе раскрыли такую банду), не затеет снос окраинных домишек, в которых доживают век пенсионеры…
Чибис перебил мои мысли:
— Отец Борис на занятиях говорил: «Не делайте другим людям того, чего не желаете себе»…
Меня вдруг царапнула досада:
— До чего просто!.. А как добиться, чтобы люди «не делали того»?
Чибис уловил мое раздражение. Слегка отодвинулся, сказал в сторону: