— К вечеру?
Плотоядная улыбка лорда кажется слишком порочной. Кажется, он вспомнил всё, что было ночью, и очень этим доволен.
— Хочешь проверить платье на прочность ещё раз?
От его игривого вопроса бросает в жар. Более чем прозрачный намёк на «ночные шалости» возвращает к сути происходящего. Иначе зачем я искала милорда?
— Милорд... Мне нужно поговорить с вами.
— О чём? — чуть более недовольно спрашивает дракон.
— Мои родители. Они беспокоятся. Вы обещали послать гонца.
— Возвращайся, Евлина, к себе. В комнату.
Дамиан Тарийский не собирается ни посылать гонца к родителям, ни делать свадьбу. Что-то удерживает его от того, чтобы выгнать меня из дворца вон. Но это «что-то» уж точно не тёплые чувства.
— У меня здесь нет своей комнаты, — твёрдо произношу, отчётливо понимая, что ответы получены. — И правда, я слишком наивна. Лучше мне убраться отсюда, как и другим вашим «невестам».
Разворачиваюсь, чтобы покинуть милорда.
— А ну-ка, стой! — лениво приказывает он и чуть мягче добавляет: — Евлина. Посмотри на меня.
Поворот заставляет взглянуть на дракона. На моих висках мокрые полосы. Злые слёзы успела смахнуть. Совсем не хочется расплакаться тут перед ним, хотя уже еле сдерживаюсь. Прикусываю губу. Физическая боль отвлекает от той, что раздирает мне душу.
— Каким другим невестам, малышка?
— Я ведь не единственная девушка, на которой вы собирались жениться, но так и не сделали этого?
— Инте-е-ере-есно, — протягивает лорд Дамиан, не спуская с меня тёмных глаз.
В них зажигаются странные огоньки, подобные тем, что я видела ночью. Они настораживают, вызывают тревожное чувство. Покалывает в ладонях так, словно новая волна напряжения начинает вливаться в меня.
— С чего ты это взяла?
— Догадалась.
Дамиан Тарийский делает короткий шаг, касается моей щеки ладонью. Проводит ей нежно, касается шеи. Обхватывает её на мгновение почти горячими пальцами и убирает руку.
— Ты разве забыла? Я не люблю тех, кто лжёт.
— Я хорошо помню об этом.
— И врёшь! — рявкает Дамиан так, что я вздрагиваю.
Он рассердился так быстро! Вот только что был добродушен, потом недоволен, теперь основательно зол. Но что я такого спросила? И почему он решил, что я выдам Лису? Разве можно лишать себя доверия со стороны тех, с кем ещё придётся общаться? Уж чему-чему, но братья меня научили держать язык за зубами. Хоть руку жги над костром в праздник звездостояния!
— Мне нечего больше сказать, — упёрлась. — Хоть выгоняйте!
Ответное молчание и долгий выжидательный взгляд не смогли пробить моей решимости. Но как же непередаваемо сложно смотреть в лицо дракону, сгорая от животного страха. Вдруг поняла, что со мной может здесь произойти что угодно. Интуиция? Испуг? Очередное понимание, где я и с кем? Он может не только выгнать меня из дворца, но и отдать на растерзание слугам, придумать наказание и, кажется, даже убить. И будто в подтверждение мыслям лорд громко крикнул: