Рано утром, когда нервы уже не выдерживали, и от страха я чуть не теряла сознание, меня развязали. Бессильно опустилась на землю, ещё не веря, что обошлось.
— Тебе не следовало убегать, дорогая, — вкрадчиво произносит дракон. — В следующий раз я не буду таким великодушным. Запомни.
— Больше не повторится, милорд, — говорю то, что он хочет слышать.
Огненный лорд снова покинул дворец. Он куда-то исчез вместе с новой экономкой Натальей. Немного оправившись, я стала выходить на прогулки. Слуги прятали взгляды, выполняя привычную работу по дому. Ни Ливака, ни Лиссандры я не видела с тех пор, как бежала. Дни шли за днями, на деревьях желтели листья. Близилась поздняя осень, природа медленно засыпала, готовясь к снегу, зиме, а я задумалась о побеге. В этот раз нужно быть осторожней. Да! Я снова хотела бежать, чтобы избавиться от мучителя!
— Евлина! Евлина! Новость какая!
С радостным криком в комнату вбежала Кати. На взволнованном лице девушки сияла улыбка. Будто всё опустилось внезапно и заныло в предчувствии.
— Не волнуйтесь так! Всё хорошо! Ваши родители! Они приехали.
— Родители? — пожалуй, это одна из лучших новостей в моей жизни. — Здесь? Но как?
— Лорд распорядился перед отъездом. Сказал, вас хочет порадовать.
— Вот как? — сдержать иронию не могу. — Поможешь с платьем, Кати?
Бросил награду игрушке, в надежде загладить насилие?
Не потребовалось много времени, чтобы влезть в самый скромный наряд. Серое платье без оборок и рюшей, никаких украшений, хотя на комоде стоит резная шкатулка. Нечем хвастаться, впору расплакаться.
Почти бегу в гостиную, куда привели папу и маму. Замираю на пороге, разглядывая любимые лица. Родители скованы, озираются по сторонам. Взгляд отца останавливается на мне и проясняется.
— Доченька! Милая! Как ты?
— Маменька! Папенька!
Бегу к ним, кидаюсь в объятья. К папе, к маме, снова к отцу. И реву, заливаясь слезами, что вскоре стал влажным папин сюртук. Мои дорогие, любимые! А я снова их маленькая любимая дочка. Не хочу никогда расставаться! Ах, если бы они забрали меня!
— Что с тобой, Лина?
— Не хочу за него замуж. Он... Он просто чудовище! Зверь! Жестокий, холодный, называет капризы игрой и заставляет выполнять всё, что прикажет. А приказывает он такое... Такое...
Останавливаюсь, понимая, что не могу больше ни слова сказать. Испуганные лица родителей, слёзы в их глазах как-то вдруг меня отрезвляют. Мне-то плохо, а каково тогда им?
— Доченька, милая, — срывающимся голосом произносит отец. — Мы предполагали, переживали. Мама плакала. Не убивайся ты так... Лучше дай руку. У меня для тебя есть подарок.