Если тебе такое говорит Старый… То он полностью прав. Наверное.
Ворон не гнал, он ехал спокойно и даже насвистывал, да, насвистывал недавно ставшую модной «Прогулку черной кошки». Я выглянул наружу, наплевав на морось и ища глазами серо-черную крылатую тварь. Не ошибся, та болталась над крышами, почти сливаясь с небом.
— Почему ты задумался, Кроу? — спросил Абак. — Почему сразу не сказал — поехали?
— Потому что это бесполезно.
— Что именно? Идти на помощь?
— Меня убьют, её убьют, ты будешь возить нового копа и больше ничего не произойдет. Ну, если только тебя тоже не убьют. Ты же не поднимешься со мной в квартиру Ди, даже если она как-то входит в ваш клан? Вы фикция и глупость, бесполезные мешки кишок, покрытые перьями и умеющие только отпускать как-бы умные остроты?
Ворон кракнул, глядя на дорогу, раздраженно мотнул головой. Злишься, дружок? Злись.
— Понимаешь, Абак, все очень просто. Леди Ди совершенно не вписывается в картину, она никто, она никак не влияла на случившееся в чертовы последние дни. Мы с ней, ну, мы…
— Вы просто спите, вам хорошо и не больше, — Ворон дернул бородкой, — все понятно. И потому можно пораздумывать — стоит ли пытаться ее спасти, пожертвовав собой, верно? Это так…
— По-человечески?
— Да нет, — Абак каркнул, раздраженно и озлобленно, — просто подло.
— Ты не станешь мне помогать, вмешиваться, это нормально?
— Я… — Ворон злился все больше. — Я не могу.
— Ты не хочешь.
— Я не могу, Кроу. Договор, это не только те правила, что в нем написаны, это не просто — есть Ночные города, Старые и Другие, не сующиеся в дела людей, а если и делающие это, то только по письменному разрешению властей. У твоего доктора есть маг?
— Да. Его зовут Люций.
— Мы ничего не можем согласно Договора, но когда нужно, правительство спокойно его нарушает. Любое правительство. — Абак закурил, окутавшись дымом. — Только ни одно правительство не разрешит использовать наши силу и дар ради спасения какой-то… какой-то девчонки. Мы Вороны, наше положение держится на старой славе, ты прав.
Он глянул на меня, неожиданно пугающе.
— И уж поверь, хорошо, что та слава старая и тебе не доводилось видеть происходящее, когда нас сильно злят. Когда нас злили, мир вокруг имел только два цвета — красное и черное.
— Слова, Ворон, просто слова. Мы приехали, спасибо за компанию. Я…
Я глядел на появившихся под козырьком над дверью мрачных типов.
— Я, конечно, тот еще подлец и подонок, но, все же, не конченый. Если она выживет — позаботьтесь о ней.
Худой светлоголовый хрен, наверное, Люций, оттолкнул меня, садясь в «бьюик». Ворон уставился перед собой и продолжал курить.