— А, — удивился Шмурге, — Люций, ну-ну. Он, так понимаю, живой и внизу?
— Правильно понимаешь, свинья. — Хорберстайн продолжал изливаться накопившееся, во всю копируя злодеев из самых обычных поделок Голливуда. — Я знал все про твои шаги и тебя самого. Жаль, ты прокололся, не смог замести следы, выпуская свою кровожадную сучку и не следя за ней.
— Ох, и действительно, — согласился доктор, не убирая револьвера. — Так чего ты ждешь, почему треплешься?
— Наслаждаюсь. Я не люблю вас, людишек, даже если вы полезны. А ты не смог оказаться полезным, не сумел помочь мне сделать задуманное и вернуть власть мне и моим товарищам. И мне, понимаешь ли, очень хочется показать тебе твое место, жирный ты хряк, показать, что ты всего лишь… насекомое, как клещ, раздувшийся от самомнения. Сейчас я щелкну пальцами и ты перестанешь быть. Жаль, вместе с тобой придется уничтожить одного из Воронов, он это заслужил, но он-то хотя бы из наших. А из-за тебя ему придется погибнуть.
Меня корежило от судорог, продирающих насквозь, от пяток до головы, но я все слушал. Слушал и со страхом начал понимать — это конец. Хорберстайн готов убить даже Абака, сейчас сидящего в машине под присмотром одного хитрого мага, ставшего двойным агентом.
Все так просто, как оказалось: заговор Старых против сторонников Договора, помощь нацистам, ищущим следы чудо-оружия, создаваемого учеными, заваруха в Европе, куда должны втянуться Штаты и удар в спину, чтобы забрать себе континент и с него начать крушить Договор.
И всякие побочные эффекты, вроде ложного следа, оставляемого неизвестной тварью из вполне известных трупов обычных людей. Ну, пусть не только. Сегодня к этому списку добавится несколько наци, одна обычная женщина, один дурной коп и один древний Ворон. Нормальный расклад, что тут скажешь?
— Ты готов умереть, Шмурге? — Хорберстайн оскалился в своей, явно любимой, зловещей улыбке и…
И поморщился, как-будто вслушиваясь. Дальше все завертелось, превратившись в ураган, где главными цветами оказались черное с алым. Черное от ворвавшегося внутрь вихря, переливающегося агатовыми перьями, а алое от, собственно, крови Хорберстайна.
Перья рассекали плоть как хорошо наточенная сталь. Ворон, как торнадо кружа вокруг моего бывшего куратора, напластал того кусками ветчины и развернулся к доктору. Хотя того уже не оказалось в кресле. Револьвер грохнул несколько раз, выстрелив в Абака, превратившегося в самого настоящего демона, покрытого кровью. Крикнула Ди, брошенная в сторону, а Шмурге, перехватив оружие в левую руку, правой знакомо хрустнул, создавая разовый портал. Ну, кто бы сомневался, что у самого настоящего германского резидента найдется что-то подобное.