Черт… я бы сказал, но где мои лётные, подаренные хитрецом Мак-Гинли, хозяином ломбарда, не сказал бы. Зато это точно знала Ди, уже застегнувшаяся на все пуговицы и даже натянувшая милые домашние панталончики. Часы чуть не ударили меня по носу, ловко и метко брошенные несколько разозлившейся кошкой, вот-вот потягивающейся в лучах утреннего солнца.
— Молчишь, подонок?! А я знаю, что ты просто наглая сволочь, решившая, что ей все можно после вчерашнего! Так вот, сынок, тебе теперь даже в сортир можно будет отлучаться по моему приказу, как в школе, ясно тебе?!
— Да, сэр, мистер О`Брайен, я понял.
Спорить с кэпом, когда тот в гневе — себе дороже.
— Кроу… — Кэп, как и обычно, сделал две вещи: перестал орать и не подумал извиниться.
Я ждал продолжения. Судя по дыханию, наш старик не просто зол. Он еще и растерян.
— Кроу, срочно выезжай на место.
Черт…
— Опять?
— Снова, Кроу, снова! — кэп начал заводиться. — Машина уже выехала, ты же не соизволил забрать собственную, верно? Одевайся, засранец и бегом вниз. Дело плохо… Тварь пришила Старую.
Плохо? Дерьмово, я б сказал. Старые могут драться, могут подставлять друг друга и даже устраивать войны, используя людей, как пушечное мясо. Но друг друга они все же берегут. Чересчур мало их осталось после Войны, прекращенной только Договором, чересчур много погибло и после, пока все приходило в норму. И если какую-то из Старых выпотрошили таким образом, то нам надо поторопиться.
Старые могут не дождаться конца расследования, могут начать собственную игру против старых противников, их-то вражде не десятилетия, а века. Такой огонь тлеет незаметно, но подкинь дровишек и вспыхнет до небес. И зачем нам такое? Правильно, совершенно ненужно.
— Все, жду на месте. И приготовься рассказать — что вчера такое случилось. Мен Хва с самого утра отправил юриста, чуть не съевшего мой мозг из-за стрельбы. Старая жаба хочет официальных извинений за уничтоженные молодые криптомерии. Я отправил Майки, не разрешил поехать отдохнуть, отправил снять следы и проверить — ты их вытоптал, либо нет. Жду, Кроу.
Кэп отключился.
— Что-то случилось? — совершенно обычно и лениво поинтересовалась Ди, затягиваясь сигаретой.
— Да. — Я надевал брюки и смотрел на нее. Смотрел и неожиданно боялся.
Переживать за нее, живущую в обычном доме, мне никогда не приходило в голову. Связь Ди с Ночным городом стала ясна почти сразу после знакомства. Мы и познакомились в баре, куда обычные люди и не заходили. А потом…
А потом, чуть ниже шеи, увидел татуировку. Женщины этого мира, да и большая часть мужчин, пока еще не додумались баловаться этой забавой. Татуировки были табу, общество принимало их на моряках, на неграх, на индейцах, но не на белых. Ди относилась к тату спокойно. И правильно поступала, ведь её, небольшая и черная, служила меткой защиты.