В землях некогда диких древлян лес отступал, засеивались поля, грады и монастыри строились. Однако были еще и глухие уголки, куда редко путники заглядывали. Вот в одном из таких удаленных мест, где лесное озеро подступало к холму, на котором в старину высилось языческое капище, и поселилась пара – муж с женой. Не очень общительные, но справные. Муж, по имени Нестор, сдружился с местным отшельником, носил ему овощи с грядки да о божественном любил поговорить. А к хозяйке его местные бабы да девицы хаживали: травницей пришлая слыла умелой, и окрестные девки-славницы уверяли, что таких красивых венков, как звавшаяся Марфой жена Нестора, никто больше плести не умеет. Причем уверяли, что если какая из невест на свадебном пиру в венке, сплетенном пришлой, сядет, то жизнь с мужем у нее будет долгая и дружная. Ну, как у Марфы с ее Нестором.
Как-то оная Марфа вышла из избы к калитке плетня, стояла, прислушиваясь к стуку топора из ближайшего лесочка: там ее муж расчищал округу да правил изгородь, чтобы хозяйские козы паслись и в лес не забредали. Женщина улыбнулась – вокруг глаз ее появились легкие морщинки, натруженная рука поднялась, поправив темную прядь с легкой сединой, выбившуюся из-под головного покрывала. Муж трудится, никогда не сидит без дела. Такой вот он у нее.
Потом ее карие глаза словно затуманились – задумалась, вспоминала. Виделось ее мысленному взору, как проснулась она однажды в своей роскошной опочивальне в стольном Киеве, хотела повернуться, да вдруг тяжелый чешуйчатый хвост за собой потащила.
Вот тогда она и решилась. Пошла к князю и попросила, чтобы ее окрестили. Ибо не было у Малфриды иного выбора. Либо она изменится, либо то, что в ней таится, изменит ее саму.
Князь тогда обрадовался, сказал, что всем и каждому сообщит, что его советчица-чародейка готова пойти к купели. Но Малфрида запретила внуку об этом болтать. Ей стыдно было, оттого что она словно бы отрекалась от чего-то важного и значительного, что ее так прославило и одновременно едва не погубило.
И ушла она вместе с верным другом Мокеем туда, откуда они оба были родом – в землю древлянскую. Стали тут вместе жить и стариться. И хорошо они жили, дружно, нежность у них была в каждой улыбке, каждом слове ласковом. Но только об одном Малфрида-Марфа супругу никогда не сказывала. Зачем ему, свято верующему, такие волнения? Это ее дело, ее тайна.
Малфрида посмотрела в сторону леса, откуда стук топора доносился. Лес как лес, то дубы могучие, то липы душистые, а то и ели темные. Но она видела еще и то, что иные не замечают: как на ветке прозрачная зеленоватая тень покачивается – мавка лесная. Смущает ее стук топора, боится за свое деревце. Ничего, милая, до тебя хозяин не доберется, сохранишь свой дубок кудрявый.