Вот только с ее влюбленностью в меня надо что-то однозначно делать. Рина, окрыленная моими сегодняшними похвалами, снова попыталась залезть ко мне в постель на постоялом дворе, где мы остановились. Я, уже по традиции, снял для них с Орвином отдельную комнату. Но она, дождавшись, пока спутник заснет, начала тихонько стучать ко мне в дверь.
Уже догадываясь, кого увижу снаружи, я вздохнул и пошел открывать. Рина тут же юркнула внутрь и прижалась ко мне всем телом. На ней по-прежнему была мужская одежда, но грудь под рубашкой в этот раз стянута не была. И я четко ощущал прикосновение двух пышных полушарий, прижимающихся к моему обнаженному торсу через сомнительную преграду в виде ткани ее рубашки. Кое-что в штанах непроизвольно начало реагировать, и я решительно отстранил от себя девушку.
— Рина, нам нужно поговорить, — как можно более строго сказал, подводя ее к стулу и усаживая на него.
Сам же поспешно натянул штаны и рубашку, чтобы не смущать девушку своим видом, и устроился на кровати. Все это время Рина с тоской наблюдала за мной, закусив губу и нервно сцепляя и расцепляя пальцы, что выдавало ее сильное волнение.
— Вы теперь прогоните меня, господин Аллин? — первой не выдержала она тягостного молчания. — Отправите обратно домой?
Выждав паузу, чтобы она прониклась, ответил:
— Мне бы этого не хотелось. Я успел оценить тебя по достоинству.
Она шумно выдохнула с явным облегчением, но продолжала настороженно смотреть на меня.
— Сегодня, когда вы проверяли меня по математике, мне показалось, что… Вы так на меня смотрели, и я подумала… — она осеклась и залилась краской, не став продолжать мысль.
— Рина, я, действительно, был восхищен открывшимися в тебе талантами, — спокойно отозвался я. — Но в плане личных отношений ничего не изменилось.
— Скажите, это из-за того, что я родилась простолюдинкой? — она с горечью усмехнулась. — Будь это не так, вы бы отнеслись ко мне иначе?
— Глупостей не говори! — я поморщился. — Возьми, к примеру, Ижену Квейлад. Она не простолюдинка. К тому же очень привлекательна внешне. Но это не помешало мне отказать ей, когда она предложила себя на роль моей жены.
То, что ее поставили в один ряд с аристократой, Рине явно польстило. Она даже гордо расправила плечи.
— Даже теперь, когда меня изгнали из рода и я сам могу выбирать себе жену, между нами с тобой ничего не изменилось. Сердцу не прикажешь, понимаешь? — как можно более мягко сказал. — Будь это не так, я бы тут же предложил тебе руку и сердце. Но не люблю я тебя настолько, чтобы это сделать. Вернее, люблю, но как друга, как хорошего человека, в котором в дальнейшем вижу еще и хорошего помощника в делах.