Зверяка вздохнул и мечтательно зажмурился. Лыкова передернуло, но он сдержался.
— Взял я его на Василии, на Третьей линии. Попросил он, значит, покатать, а опосля доставить в Ферзин переулок. Там, в Строгановском саду я его и…
— Как именно?
— Кулак у меня будто гиря. Почти как ваш. Дал раза… Потом задушил. Темно было в саду, никто не мешался. Шинель я оставил на ём, взял кошелек полулайковый, глухие часы, еще какую-то мелочишку. А самого отвез в Полюстрово и закопал.
— В снег?
— Зачем в снег? — обиделся убийца. — Вы бы по весне его нашли. Нет, я лопату с ломом завсегда при себе имел. Землю долбил, долбил…
— Ясно. А следующий когда был?
— Ну уж дудки, ваше высокородие! — заявил тут арестант. — По одному в день. Что ж это я буду сам себе срок жизни сокращать?
Лыков всмотрелся в него и понял, что придется согласиться.
— Хорошо. Поехали, покажешь, где студента зарыл.
— Это можно.
Полицейские прихватили врача и поехали на двух экипажах в Полюстрово. Зверяка отвел их в перелесок и ткнул под елку со сломанной верхушкой.
— Тут.
— Давай сам копай.
Они действительно разрыли полуразложившийся труп в серой шинели с синими петлицами. Зрелище было тяжелое. Жертву увезли в полицейский морг, а злодея вернули в камеру.
К вечеру личность погибшего была установлена. Мать юноши рыдала и проклинала убийцу, а потом упала в обморок.
В жизни статского советника началась тяжелая полоса. Утром он приносил кульки и ждал в коридоре, пока бандит угостится. Покупки сыщик делал за свой счет. Проститутку приводили полицейские Казанской части, все участки по очереди. Девкам никогда не называли имя клиента и велели держать рот на замке.
По окончании ритуала Алексей Николаевич брал карандаш и записывал обстоятельства гибели очередной жертвы. Потом они ехали к могиле и раскапывали ее. Зверяка проявил смекалку. Он никогда не клал убитых им людей рядом друг с другом. Только если казнил парочку, таких он зарывал в одну яму. Жуткие находки ждали сыщиков в укромных местах столичных пригородов: Нарвское шоссе, Автово, Гражданка, Пискарево, Колтуши, Шушары, Коломяги, Ручьи, Лахта… Полтора года кружило по окрестностям столицы страшное ландо. Колесница смерти с упырем на козлах… Сыщик много негодяев отправил на тот свет во внесудебном порядке. Но подобного ужаса никогда прежде не встречал и теперь пытался не сойти с ума.
На одиннадцатой жертве Зверяка ошибся: сказал, что задушил женщину, а в могиле оказался труп мужчины. Убийца расстроился и долго винился перед Лыковым.
— Коли так, показывай еще одного, — велел статский советник, и Зверяка показал.