Милан же с каждой секундой запутывался еще больше. Он готов был поднять руки в знак полной капитуляции, но вспомнил, что спит. Спит? Разве такие сны бывают?
Девушка наконец пошевелилась. Она приложила маленькую ладонь к груди и улыбнулась.
— Его нет, а мне даже легче. Но я чувствую камень, а камень чувствует меня. Даже сейчас. И он обеспокоен. Я не знаю почему. Скорее отыщи его, Милан. Помни только, камень имеет власть над любым мужчиной. Но и любой мужчина имеет власть над камнем.
— Но причем здесь Кира? Как мы все связаны? И где ты находишься на самом деле? Как тебя зовут? Должно же быть у тебя имя!
Губы девушки вновь тронула грустная улыбка.
— Ты видишь, я здесь, с тобой. О, я вспомнила. Их еще зовут “Посланницы судьбы”: “Они следят, они помогают, они рвут любую нить, они могут связать разорванное”.
Девушка встала. Маленькая грустная красавица.
— Имя… Может быть я вспомню и его. Тогда ты узнаешь. Но еще не сейчас.
Она расправила свое длинное черном платье и подошла поближе. Положила на лоб холодную руку и прошептала:
— Теперь просыпайся, маг. Напомни ей про нить. Потом.
* * *
Вчера мужчины приехали уже очень поздно, практически ночью, но Генрих все-таки напоил его своим пивом.
Напиток был действительно неплохим, с неким неуловимым привкусом. Сделав первый глоток и решив про себя, что иссиня-черная жидкость в кружке пришлась ему по вкусу, Милан поинтересовался, что же барон хотел рассказать о девушке. И тут же, тут же, словно порыв свежего воздуха, он почувствовал ее любопытство. Словно Кира внезапно оказалась где-то здесь, прямо за его спиной и, тоже, приготовилась слушать. Он даже не удержался и оглянулся. “Как это происходит, как возможно?”
Хозяин уловил его растерянность.
— Вот видите, Милан. Она не дает Вам покоя. Так что лучше нам всем встретиться и поговорить.
Барон сидел откинувшись в кресле и на губах его играла легкая улыбка. Но глаза, черные глаза не смеялись. Чувствовалось, что Генрих находится в сильном напряжении. И к кому он обращался? Только ли к своему гостю? Или надеялся что его услышит еще кто-нибудь?
— Завтра, Милан, я Вам все объясню. А сейчас надо отдохнуть. Всем.
Клара проводила полицейского в его комнату, где он практически сразу же уснул.
Сон, приснившийся ему этой ночью, уже не удивил. Наверно, слово “удивление” вообще нужно было бы забыть. Все происходящее, окрашено было таким густым ароматом мистики и колдовства, что оставалось только искать разгадку, пытаясь воспользоваться малейшей возможностью. Можно было только надеяться, что такая возможность предоставится ему сегодня.