Вернувшись, Вайнерт сделал, как предупреждал: перенюхал все автоматы и удовлетворенно кивнул головой.
Гельмут тревожно поглядывал на брата. Хорст делал все, что другие, — грыз галеты, чистил оружие, строил укрепление из льда и бревен. Но появилась странная машинальность в его движениях. Он молчал. Спрашивали — он отвечал односложно. Не обращались к нему, он сам ни с кем не заговаривал. И Гельмут обрадовался, когда Хорст вдруг заговорил. То, что он сказал, ужаснуло брата.
— Убежим, — сказал Хорст.
Гельмут испуганно оглянулся.
— Ты с ума сошел! Куда?
— К партизанам. Они тут, в лесах. Доберемся до них.
Он умоляюще посмотрел на брата.
— Но ведь если ты будешь у партизан, — сказал Гельмут, — тебе тоже придется убивать. На этот раз — немцев, своих братьев по крови!
Хорст посмотрел на Гельмута с сожалением.
— Братьев? Разве эти убийцы мне братья?
— Но я твой брат!
— Ты уйдешь со мной.
Гельмут покачал головой.
— Нет, я не хочу стать дезертиром. Это бесчестно. Я присягал на верность фюреру.
— Ты все еще веришь ему?
— А если и не верю? Все равно я присягал. Присяга есть присяга.
Хорст помолчал. Потом сказал:
— Рухнула моя вера, рухнула моя присяга…
Он потер шрамик над бровью, там начинало зудить, когда Хорст волновался.
Первые выстрелы раздались около полудня. Вайнерт метался по всей площадке, не понимая, откуда стреляют. Вскоре показались цепи партизан, редкие, но отовсюду. Кроме юго-западной стороны. Слишком уж крут был здесь склон горы.
Лейтенант Гефтен принялся устанавливать круговую оборону. Вайнерт бегал за ним и повторял его распоряжения. Ему казалось, что командует именно он. Короткоствольные противотанковые пушки, курносо торчавшие из снеговых укрытий, стали прямой наводкой — бить по наступающим цепям. Партизаны отвечали из минометов. Снежная пыль носилась в воздухе как туман, застилая видимость.
Вилли ругался:
— На кой черт мы таскали все эти пушки и базуки, если у партизан нет танков!
Он схватил пригоршню снега и обтер покрытое копотью лицо.
Иоганн лежал рядом и строчил из пулемета. Гильзы валились на снег. Ему вспомнилось, как в тылу на учениях надо было отчитываться за каждый отстрелянный патрон и как люди дрожали от страха, что вдруг затеряется какая-нибудь гильза. Он подумал, как мало давали солдатам эти полевые учения для настоящих боев вроде этого.
Хорст подносил снаряды. Все-таки он не стрелял. Но он понимал, что лжет самому себе. «Да, я не убиваю, но я помогаю убивать…»
Вайнерт решил покинуть поле боя. Отличный предлог: затребовать подкреплений из Сен-Вита. Известно, как скупы на это наши военачальники. «Но если кто-нибудь и может вырвать у Дитриха подкрепления, так это я».