Похоже, мне почти удалось его убедить. Утвердительно кивнув, я выдохнула, но Велор, очевидно, был намерен сегодня напакостить мне сполна.
— Неплохой она сувенир с собой привезла, правда, Григорий? — ухмыляясь, обратился он к Грише. — Таких один на миллион! — Велор словно красовался перед зеркалом.
— Велор, заткнись! — прошипела я.
— Лиза! Ты и вправду с ним… — Гриша даже договорить не смог.
— Не правда! — воскликнула я, на что Велор вновь картинно и протяжно вздохнул.
— Лиза, как ты могла, — тихо произнес мой друг.
Хотя, уже, разумеется, не друг. Наша дружба рухнула именно в тот момент, когда этого синеглазого, долговязого паренька угораздило воспылать ко мне нежными чувствами.
— Да нет между нами ничего! — практически заорала я. — Это же абсурд! Бред!
Велор отчего-то больше не ерничал. Он молчал и сверлил меня недобрым взглядом, а я довольная, что все наконец-таки замолчали, продолжала кричать.
— Гриша, ты с ума сошел? Этот негодяй, — я кивнула головой в сторону брюнета, — тебя просто дразнит! Между нами ничего нет и быть не может!
Гриша поднял на меня глаза, в них открыто читалась робкая надежда.
— Правда? — выдавил он.
— Правда! — чересчур громко, отчеканила я.
— Тогда… — парень замялся. — Тогда ты со мной? — от смущения он не знал куда деться.
Я оторопело замолчала, мечтая сквозь землю провалиться.
— Лиза, — одними губами прошептал парень. — Нам же так хорошо вместе. Ты для меня так много значишь! С той самой секунды, когда я тебя впервые увидел здесь.
Я поежилась, вдруг стало зябко. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы Велора сейчас здесь не было.
— Гриша, я не могу.
— Почему? — искренне удивился парень.
«Ну как можно задавать такие вопросы! — разозлилась я. — «Почему…» Да этот вопрос порождает только один ответ: потому что!»
— Потому что… — начала я, совершенно не представляя, что намереваюсь сказать дальше. — Потому что… — вновь, как заведенная повторила я.
Все мысли куда-то разбежались. Мне и самой нестерпимо хотелось убежать.
Ведь как объяснить человеку, что ты не любишь его и при этом не обидеть? Как? Не знаете? А я знаю… Никак! Ни-как! Нет такого способа! Это как ампутация ноги при гангрене. Нельзя отнять кусочек и ждать, что все само как-нибудь пройдет, исцелится. Нужно отрезать всю ногу. Нужно рубить сплеча!
Но я упорно стояла и подбирала слова, облачая свой отказ в, насколько это только возможно, вежливую форму.
И Бог знает, сколько времени я простояла бы в таком состоянии, если бы Велор вдруг не ожил и холодно и злобно не процедил.
— Ты еще не понял, чудик? Ты ей не нужен.