— Ночник? — восхищенно воскликнула я, открывая коробку.
Велор кивнул.
— Раз ты боишься темноты… — протянул он, и машина стронулась с места.
Я потеряла дар речи от такого деликатного проявления заботы.
— Спасибо! — улыбнулась я, наконец совладав с собой.
Мужчина снова лишь кивнул.
В загородный дом мы не поехали. Велор неожиданно вспомнил, что ему нужно заехать в прежнюю квартиру и забрать оттуда кое-какие вещи.
— Можешь пойти со мной, — миролюбиво предложил мужчина, припарковавшись у высоченной новостройки.
Разумеется, я хотела пойти. Любопытно ведь.
Поднявшись в квартиру, я робко остановилась в просторном коридоре, не решаясь идти дальше без приглашения.
— Проходи, — вновь спокойно отозвался Велор.
«Что-то он подозрительно добр сегодня», — насторожилась я.
Я немного побродила по квартире, пребывающей в жутчайшем беспорядке, пока парень, шурша пакетами, что-то складывал и упаковывал.
— Велор, — окликнула я. — Можно воспользоваться уборной?
— Глупый вопрос, Лиза, — пробубнил непонятно откуда мужчина.
Я пожала плечами.
«Уж лучше спросить, чем… не спросить» — улыбнулась я сама себе.
Уборная оказалась совмещенной с ванной комнатой, но едва я зашла и зажгла свет, как у меня перехватило дух. Я так и осталась стоять в дверях.
Это была та самая ванная, которая снилась мне! Вот светло-бежевая керамическая плитка на стенах и знакомая раковина. Вот то зеркало, где я во сне вместо своего отражения увидела отражение Велора. Меня начала бить дрожь.
— Что с тобой? — недоуменно поинтересовался брюнет, очевидно, почуяв неладное.
— Я видела эту комнату во сне! — воскликнула я, обернувшись.
— В каком еще сне? — недоумение Велора все росло и росло.
И я принялась рассказывать события той ночи, так испугавшие меня. Мужчина молча слушал и только изредка кивал головой.
— Хм… и часто такое у тебя бывает?
— Нет! — замахала я руками. — Лишь один раз было.
— И что ты чувствовала при этом? — продолжал задумчиво хмуриться Велор.
На долю секунды мне почудилась, что брюнет слегка смущен.
— Ничего, — почему-то солгала я, хотя прекрасно помнила злость, негодование и страх, обуревавшие меня. Мужчина снова хмыкнул.
— Ладно, идем, — бросил он, хватая собранные вещи, и я как во сне поплелась следом.
Забравшись в машину, я задумалась: «Велор злился и негодовал в ту ночь, что совершенно разумно, ведь я не согласилась поехать с ним, да еще и избила сумкой! Но вот страх… Чей он был? Мой или все же его? — размышляла я, выстраивая логическую цепочку. — Разумеется, он понимал, что Натана в первую очередь ударит по самому слабому звену — по мне. Также, он понимал, что одной мне не выстоять против этой чокнутой магички, а, следовательно, — подытожила я, — в ту ночь боялся все-таки он сам».