— Знаю, — только и выдал Шарар.
Я кивнула, криво улыбнувшись. Самое ужасное, и сама знала, что он в курсе, когда отплывает корабль. Но что еще сказать, так и не нашлась. А уж благодарить драконью морду за какие-то прошлые дела охота напрочь пропала.
— Хорошо, — снова болезненная улыбка. — Тогда я пойду.
— Постой, — горячая ладонь накрыла мою, пришпилив к гладкой столешнице. — Подумай над тем, чтобы вернуться на остров. Там ты будешь под защитой, а здесь ты в опасности.
— Мы уже говорили об этом, — вырвала я руку из горячего плена. — Здесь есть кому меня защитить.
— Пока да, — вернув голосу прежнюю уверенную мягкость, согласился Шарар. — Ассаро и я в столице. Но это лишь до конца недели. Сама ведь сказала.
Я нахмурились, меряя взглядом дракона. Нет, он не понимает. Не хочет понимать, а значит, пора бить наотмашь.
— Послушай, я долгий путь проделала, чтобы встретиться с Велором. Теперь мы вместе, и он… — я набрала в грудь побольше воздуха, — Велор защитит меня, ясно? Мы вместе.
Шарар вдруг, словно потеряв самообладание, подался вперёд и, перегнувшись через стол, ухватил меня за плечи. Глаза сверкнули огненными искрами.
— А ну, отпусти! — дрожащим голосом потребовала я, выкручиваясь из плена.
Но Шарар словно что-то отыскать во мне пытался. И так голову склонял, и сяк, прожигая взглядом.
По хребту побежал пот. Я зажмурилась. Как именно драконье пламя способно подчинять, мне невдомек. Но то, что нечто обжигающе горячее, наверное, во сто крат горячее вулканической магмы, струится от рук Шарара по моим плечам, спускается к кистям рук и загорается на кончиках пальцев, ища выход, чувствовала остро.
— А ну… — одними губами повторила, по-прежнему жмурясь и слабо подергиваясь, будто полудохлая рыбина на крючке.
Глава 4. Ревность, как и месть, подается холодной
— А ну… — одними губами повторила, по-прежнему жмурясь и слабо подергиваясь, будто полудохлая рыбина на крючке.
— Он тебя ещё не касался, — облегчённо выдохнул Шарар, наконец разжав пальцы. — И коль уж он обладает хоть толикой той мифической чести, что ты приписываешь ему, то и не коснется.
Я так и обомлела. Шарар говорил резко и впервые так страстно.
— Это уже не твое дело, — я поднялась, поалев.
Еще с наглой драконьей мордой я о близости наших с Дракулой отношений не беседовала. Ага.
— Он потушит твой огонь, Лиза! — зашипел Шарар, и нестройные ряды чешуек пробились сквозь кожу на плечах и руках.
И если дракон терял контроль над своим телом, то я — над разумом.
— Потушит? — сморщилась я, не в силах унять раздражение. — Глупость какая! Честное слово, это худшая попытка переубедить меня, Шарар! И прекрати уже сыпать эпитетами.