Эдриэнн снова набрала в легкие воздуха и начала читать сначала.
Дорогой Уильям,
разве плохо с моей стороны надеяться? Мечтать? Разве плохо, что я хочу, чтобы ты принадлежал мне полностью? Я стала эгоистичной и злой. Делить тебя с кем-то для меня немыслимо. С каждым прошедшим днем я представляю себе твое возвращение. Я вижу тебя на ступеньках поезда одетым в форму, с улыбкой на губах, которая заставляет мое сердце биться чаще. Узнаешь ли ты меня? Женщину, которую ты любишь? Женщину, которая любит тебя больше жизни?
Ни на одну секунду я не перестаю думать о том, как мы оба изменились. Ты уехал мальчиком, а вернешься мужчиной. А когда ты уезжал, я была девчонкой. Но теперь я женщина. В прошлом все было проще, когда наш мир был новым и открытым для всяких приключений. Плавание в заливе, рыбалка на берегу. Ты и я были тогда другими. Мы были так близки, как только могут быть близки люди.
И тем не менее в твое отсутствие мы стали ближе, а не отдалились друг от друга. Я знаю, что ты этого полностью не понимаешь, но когда-нибудь поймешь. Когда-нибудь ты узнаешь мою тайну. Ты узнаешь, что я любила тебя бесконечно. И буду любить до своего последнего вздоха. Я навеки твоя.
В комнате тикали часы, и сильный бриз ударял в стены. Сердце Эдриэнн готово было выпрыгнуть из груди. Это выглядело как… как письмо, но не от Грейс. Но это было невозможно. Безусловно, Уильям узнал бы чужой почерк.
Он прервал ее размышления:
– Что вы думаете об этом, Эдриэнн?
Она была не в состоянии смотреть на это письмо, так что она свернула его и положила на стол.
– Хотела бы я знать, Попс…
Он откинулся на своем стуле.
– Я практически забыл о нем, пока не прочитал некоторые из писем, которые вы мне дали. Это письмо было вложено в фотоальбом и лежало там много лет. Бетти заставила меня сохранить его.
– Она?
– Да. Сказала, что очень важно помнить о прошлом. Она тоже ничего не поняла в этом письме, сказала лишь, что рада, что мы с ней встретились, и я был так убит горем, что влюбился в нее. – Он хмыкнул.
– Я уверена, что вы влюбились в Бетти не поэтому.
– Нет, не поэтому. У моей Бетти было золотое сердце. Хорошая, очень хорошая женщина. – Он кивнул, чтобы придать своим словам вес. – Это было последнее письмо, которое я получил от Грейс. Ее слова, безусловно, не такие, как если бы она полюбила другого мужчину.
– Безусловно, – эхом отозвалась Эдриэнн.
Он сложил руки на столе. Подушечкой большого пальца начал растирать костяшки на другой руке, словно ответ был здесь, в складках его кожи.
– Ну, ладно, время не ждет. Поехали на эту выставку.