— Ладно, проехали, но вот насчет конторы… Вытащили тебя мы с Угориным — два капитана имперской безопасности.
— Разжалованный капитан! — поправил он меня, — И ты, который относился к их когорте лишь по недоразумению! А теперь уже нет.
— А пойдем-ка мы с тобой прогуляемся, — внес предложение, чувствуя, как и меня захлестывает паранойя Угорина. Вроде не кусал меня Алексей Игоревич, воздушно-капельным что ли передалось?.. Но вести предстоящий разговор в помещении не тянуло нисколько.
— Не хочу я здесь гулять. Да и куда мы пойдем?
— За водкой. Нам с тобой сутки с лишним ехать, а знаю я эти цены на вокзалах и в поезде!
— Ее же не продают! — сделал порыв удержать меня Макс, в нежелании топтать ноги.
— Господи, Макс, ну что ты как маленький! Места знать надо!
— О! Так бы сразу! — оживился друг, хватая ботинки.
Уже на улице возобновил разговор:
— Макс, чтоб ты знал и не обижался потом. Я собираюсь вернуться.
Кудымов остановился и смерил меня прищуренным взглядом:
— Поворот… объясниться не хочешь?
— Для того и вытащил. Только ты выслушай до конца, а потом высказывайся. Вернуться я собираюсь не завтра и не послезавтра. Сейчас мне велено год или даже два гулять на воле, не влипая в истории, чем я с большим удовольствием собираюсь заняться. Но по-настоящему со службы меня никто не отпускал.
— А как же трибунал и разжалование?
— Макс, хоть ты-то не повторяй этот бред, — досадливо сплюнул от его наивности, — Какое разжалование? И за что, в конце концов? Если за абсолютно то же самое Угорину сняли судимость, вернули его звание и награду?
— Неподчинение приказам… и потом, ему посмертно…
— За неподчинение приказам в мирное время максимум выговор дают, в отставку могут выпереть, что фактически со мной сделали, но никак не разжалуют. Обставили просто все с соответствующим антуражем, а так…
— И когда ты собирался мне сказать?
— Как видишь, говорю сейчас.
— И чем тебя купили?
— Макс, меня не купили… Хорошо, бля, купили! Ты ведь знаешь, что на основе наших пилотов собираются основать новый род войск? Пока не знают, какое придумать название, потому что "экзоскелетные" как-то не звучит, но это наименьшая из проблем. Командующим поставят кого-то из императорской семейки, мне пообещали должность зама с правом решающего голоса. Сейчас это дело отложили немного, слишком многое надо утрясти, но планы никто не сворачивал. И мне поставили несколько условий, одно из них — что ты вернешься к работе над девяткой. Оно не обязательное, но довольно весомое. Как видишь, я ничего от тебя не утаиваю.
— И с чего такая честность?