— Пойду, прошвырнусь, — и захлопнул за собой лязгнувшую «английским» замком дверь.
Лифт ждать не стал и по давней привычке спустился с восьмого этажа пешком, попутно полюбовался наскальным творчеством подрастающего поколения, но рисунки и надписи на местами осыпавшейся штукатурке за два года армейской службы никак принципиально не изменились. Пара почтовых ящиков внизу чернели копотью, у нескольких не закрывались гнутые крышки, и я без зазрения совести позаимствовал у кого-то из соседей сегодняшнюю газету.
«Жильё 2000 — миф или реальность» — гласил заголовок передовицы; я фыркнул и вышел на улицу. На лавочке у подъезда увлечённо лузгали семечки двое парней, смотрели они во двор и меня заметили только после того, как один — смуглый и черноволосый — получил свёрнутой в трубочку газетой по макушке.
— Ай, бля! — вскинулся короткостриженый татарчонок в футболке и спортивных штанах с тремя полосками. Он резко обернулся и сразу расплылся в улыбке. — О, Енот! Дембельнулся, что ли?
— Привет, Санёк, — протянул я руку пареньку с вполне объяснимым прозвищем Татарин. — Самого-то не загребли ещё родине служить?
— Не, в следующем году только призыв.
Второй пацан, пошире в плечах и стриженный под расчёску, только с длинной чёлкой тоже поднялся на ноги.
— Привет.
Лицо с юношескими угрями на щеках оказалось незнакомым, но я поздоровался в ответ, а затем указал на шелуху.
— Чё мусорите?
Пацаны переглянулись и заржали.
— Гашеные, что ли? — догадался я.
— Курнули чуток, — подтвердил Саня и предложил: — Будешь?
— Семечек лучше отсыпьте, — попросил я и начал разбирать газету на отдельные листы. — Держите, кульки делайте.
Саня спорить не стал, один лист оставил себе, другой сунул приятелю, и тот заинтересовался афишей кинотеатров.
— Может «Конана-варвара» заценим? Там Шварц. В «России» идёт. Или вот пишут, в «Родине» показ «Дикой орхидеи» продляют по многочисленным просьбам. На вечерний сеанс можно забуриться.
— Колян, не гони. Понимаю ещё в «Аврору» сходить или в «курятник», но не на другой же конец города ехать! Лучше видак возьмём на день и посмотрим! — отмахнулся Саня, отсыпал мне семечек и спросил: — Серый, ты откуда такой загорелый? Где служил?
— В двести первой в Таджикистане.
— И как там? Говорят, русских гонят?
— И не только гонят, оккупанты же типа. Дружба народов в полный рост. — Я поморщился от не самых приятных воспоминаний, сплюнул в газетный кулёк шелуху и сменил тему разговора. — Вы чего здесь трётесь?
Саня жил в соседнем доме и делать ему в нашем дворе было совершенно нечего.
— Мы с Тохой забились встретиться. Сидим, ждём.