— Кое-какой капиталец у меня имеется, — продолжал он, словно бы размышляя вслух. — Начнем скромно, а потом будем постепенно расширяться, если дела пойдут на лад. Очень кстати, что Татьяна у тебя — бухгалтер. Это будет настоящий семейный бизнес. Я даже название придумал.
— Какое? — быстро спросил сын.
— «У Артура», — ответил Шайтан. — Нравится?
— Как-то слишком помпезно.
— Наоборот. Уютно, скромно. Народ к нам потянется. Нужно будет присмотреть недорогую квартиру на первом этаже. Где-нибудь по соседству, чтобы недалеко бегать. Раз — и ты в своем заведении. Раз — и дома. А денежки: кап-кап.
— Было бы неплохо, — сказал Артур, стараясь не выдать голосом то возбуждение, которым был охвачен.
— Будет неплохо, — поправил его Шайтан.
— Значит, это не шутка?
— Сынок, я когда-нибудь порожняк гнал? В смысле, у меня слова расходятся с делом?
— Нет, — признал Артур.
— На этом ставим точку, — произнес Шайтан.
Внезапно блаженное, почти возвышенное чувство охватило его. Он мысленно отрекся от прошлого, решив начать жизнь с чистого, незапятнанного листа. В этой новой жизни не будет места греховным поступкам и поползновениям. Шайтан станет солидным, строгим, справедливым и мудрым главой семейства, настоящим аксакалом. Сын будет его надеждой и опорой. Невестка перестанет крыситься и скрещивать руки на груди, словно опасаясь, что свекор норовит ущипнуть ее за сосок. Маленькая Майечка тоже изменит свое отношение к деду Грише. Это будет не жизнь, а сплошной праздник. И главное, не придется больше ждать каждый день, каждую минуту, что в этот раз киллер пришел по твою душу, а не по чужую.
— Ставим, — решил Артур после очередной паузы. — Приезжай обедать. Потом погуляешь с Майкой. Хочешь?
— Конечно, — ответил Шайтан с чувством. — Соскучился по маленькой, спасу нет.
— В общем, ждем, — повторил Артур, и на этом долгий телефонный разговор закончился.
По-видимому, он успел ввести в курс дел Татьяну, и она встретила Шайтана с непривычным радушием:
— Проходите, Григорий Зурабович. Тапки не предлагаю: жара стоит, а полы чистые. Или вообще можете не разуваться.
— Я разуюсь, — сказал он, наслаждаясь своей новой ролью и новым к себе отношением. — Незачем по дому грязь разносить.
Майечка не то чтобы бросилась ему на шею, но, продержавшись настороженно минут десять, забралась к деду на руки, дернула его за бакенбард и сказала:
— Ты на Пюськина похоз.
— Кто такой Пюськин? — спросил Шайтан.
— Пушкин, — перевела Татьяна. — Заведующая садика на нем буквально помешана. Портреты всюду развесила, воспитателей заставляет «Золотую рыбку» чуть ли не каждый день читать.