— Давай, давай, — поторопила его Мара. — Я у тебя останусь. Ты ведь соврал про жену и детей, верно? Холостяков за версту видно.
— Почему? — спросил рассеянно.
Его взгляд метался между машиной и входной дверью. Он все еще не принял окончательного решения.
— Холостяки никогда не суетятся и не проверяют телефон, — пояснила Мара. — А женатые вечно на взводе, ушки на макушке. Я имею в виду: по ночам, в компании женщин.
— А, — сказал Андрей.
— Вот тебе и «а». Кстати, ты меня даже не поблагодарил.
— Спасибо.
— «Спасибом» не отделаешься, — сказала Мара. — У тебя душевая кабинка есть?
— Почему именно кабинка? — Андрей недоумевающе уставился на нее.
— Я люблю под душем. Меня это заводит.
Вереща сиреной, в переулок повернула машина скорой помощи. Синие всполохи от фонаря на крыше навевали тревогу.
— У меня нет душевой кабинки, — сказал Андрей. — Я занимаюсь сексом в спальне, а в ванной моюсь.
— Какой ты скучный. Даже скулы свело.
Мара наморщила нос. Она была бледная, как мраморная статуя, тот глаз, под которым расцветал синяк, потек, на подбородке краснел отпечаток помады.
Из «скорой» вытащили носилки с толстой женщиной в домашнем халате. Она колыхалась всем телом, как будто была сделана из холодца. Два санитара понесли ее к двери. Водитель вышел и закурил, пуская дым в посеревшее небо.
Андрей подошел к нему и спросил:
— Ты сейчас свободен?
— Полчаса, от силы, — ответил водитель. — А что?
— Девушку нужно домой подбросить.
— Но…
Андрей достал из кармана крупную купюру и протянул ее со словами:
— Сделай доброе дело.
— Хватятся меня, — неуверенно пробормотал водитель.
— Придумай что-нибудь.
Получив еще одну купюру, водитель принялся куда-то звонить. Андрей вернулся к Маре и сказал:
— С ним поедешь. Дорога оплачена.
— Ты гомик, — процедила Мара, щуря подбитый глаз. — С тобой все ясно.
— Прощай, — сказал Андрей. — Было неприятно познакомиться.
— Козел!
— От козы слышу. Чао.
— Сейчас. Только сумку заберу.
Мара нырнула в машину, порылась там и, с силой захлопнув дверцу, продефилировала к белому автобусу с синей мигалкой. Получилось это не слишком величественно, учитывая, что шла она босиком. Андрей отвернулся. За стеклянной дверью больницы возникла мужская фигура в зеленом колпаке и курточке. Ночь продолжалась и никак не могла закончиться.