Они понежились еще немного на диване, то целуясь, то обнимаясь, то просто болтая о всякой всячине. Дарбинян признался, что у него было уже целых пять любовниц, причем одна вполне взрослая женщина.
— Преподавательница? — изумилась Катя.
— По английскому языку, — скромно уточнил он.
— Кто именно? Баскакова или Яровая? Погоди, я сейчас угадаю… Яровая слишком уж старая, ей все сорок, наверное. А Баскаковой ты зачет три раза пересдавал. Вот, значит, в чем дело! Это был только повод для свиданий!
— Нет, — возразил Дарбинян. — Свидания тут не при чем. Жанна… Жанна Муратовна хотела так подозрения от нас отвести.
— Дать понять, что ты не ее любимчик? — догадалась Катя.
— Ну да. А встречаемся мы не в институте.
— Так вы до сих пор встречаетесь?
— Что ты, что ты! — заторопился Дарбинян, взгляд которого заметался по комнате, как пойманная птица. — Это давно было. Еще во время зимней сессии.
— Врешь! — уверенно заявила Катя. — Ну ты и гад, Сережа. Выходит, ты с нами одновременно трахаешься? Сначала в нее свою штуковину вставляешь, потом в меня?
— Катенька! Катерина!
— Пусти! — сердито воскликнула она. — Мерзость какая.
Он обхватил ее поперек туловища, не позволяя встать. Она отчаянно вырывалась, работая локтями, которые куда-то попадали, вызывая болезненные возгласы Дарбиняна. В результате оба свалились на пол и немного покатались по ковру, что завершилось совершенно естественным и непринужденным соитием. Катя бессмысленно смотрела в журнальный столик, нависающий над ней, и ощущала восторг оттого, что вызывает такую страсть в окончательно расходившемся Дарбиняне. Когда он перестал рычать и дергаться, обмякнув рядом, она ревниво осведомилась:
— И как? Кто лучше? Я или она?
— Конечно ты! — воскликнул Дарбинян, стараясь придать своему голосу эмоциональность, которая в данный момент сменилась ленивой апатией.
— А у кого тело лучше?
— У тебя.
— А грудь?
Катя выгнула спину.
— У тебя, — повторил Дарбинян покорно.
— Тогда зачем тебе эта Баскакова? У нее целлюлит, небось, и бока висят. Признавайся, висят у нее бока?
— Да, — вздохнул он. — Немножечко.
— В таком случае ты просто дебил, Сережа! — заключила Катя. — Спутался с какой-то старой вешалкой с целлюлитом и обвисшими боками. А меня потерял. Я тоже себе кого-нибудь найду. И буду вас сравнивать.
— Даже не думай! — напружинился Дарбинян. — Убью!
Катя счастливо рассмеялась и хотела подразнить его еще немного, когда в ее сумке зажужжал шмелем мобильник. Номер был незнакомый.
— Да? — настороженно произнесла она.
— Екатерина Валерьевна? — спросил мужской голос.